Вызов - стр. 4
Сейчас Марку 16, лучший возраст для Игры. Когда ему исполнится 20, он будет уже непригоден. А ему очень хочется принять в ней участие. Уж лучше умереть, чем стать непригодным.
Хотя вероятность, что ему выпадет такой шанс, практически равна нулю, и он это прекрасно знает. Марка – в отличие от Одиссея – война не найдет никогда. Великие путешествия ему не уготованы.
Его род ожидает уже 9000 лет. С того самого дня, когда был выкован нож. И Марк думает, что Игры придется ждать еще 9000 лет, но его самого тогда уже не станет, да и эта книга распадется на атомы.
Так что Марку скучно.
Из телевизора доносятся ликующие крики болельщиков, и Марк поднимает взгляд от ножа. Вратарь «Фенербахче» послал мяч по дуге на правую боковую, и плечистый полузащитник принял его на голову. И вот мяч летит вперед, через линию защиты, и падает возле двух нападающих, расположившихся прямо перед воротами «Манисаспора». Все кидаются к мячу, форвард завладевает им в 20 метрах от цели, а все защитники далеко. Вратарь готовится отразить удар. Марк подается вперед. Время матча – 83:34. «Фенербахче» еще не забили ни одного гола, и если они размочат счет в такой напряженный момент, это немного поправит их репутацию. Книга соскальзывает на пол. Бумажка вылетает, падая, словно осенний листок. Болельщики на стадионе начинают вставать. Небо вдруг расчищается, как будто боги, сами Небесные Боги, решили прийти на помощь. Вратарь бежит задом в свои ворота. Форвард собирается и бьет.
Когда мяч ударяется о сетку, стадион озаряется вспышкой. Болельщики начинают вопить. Они радуются голу, но радость быстро уступает место испугу и недоумению, на смену которым приходят глубокое, неподдельное смятение и ужас. Гигантский огненный шар, пылающий метеор, разрывается над центром поля, сметая защиту «Фенербахче» и пробивая дыру в трибунах. У Марка лезут на лоб глаза: сколько кровищи! Смертоубийство не хуже, чем в американских фильмах-катастрофах. Погибло полстадиона, десятки тысяч людей. Остальное – в огне. Марк в жизни не видел ничего красивее.
Он тяжело дышит, по лбу стекает пот. На улице орут люди. В кафе снизу визжит какая-то женщина. Древний город, стоящий на Босфоре, между Мраморным и Черным морями, пронзает вой сирены.
Стадион на экране по-прежнему полыхает. Футболисты, полицейские, зрители, тренеры мечутся по полю, словно обезумевшие зажженные спички. Комментаторы молят о помощи, взывают к Богу, не понимая, что произошло. Те, кто выжил, хотя бы пока, пытаются бежать со стадиона, давя друг друга. А затем раздается еще один взрыв, и экран гаснет.