Выживая – выживай! - стр. 50
– Больше ада всех страшит нас герцога десница,
Но силен наш герцог только выше поясницы!
Теодора удивленно подняла брови, Мароция откинулась вглубь кареты, плечи ее затряслись от смеха. «Несчастный! Все тайное становится явным и, видимо, беда Альбериха известна даже последним его подданным. Тут поневоле запьешь!» – подумала сенатрисса и язвительно усмехнулась. В это же мгновение до ее слуха долетел следующий куплет:
– Дьявол папу пригласит к себе в гости очень скоро,
Папой выберем тогда шлюху Теодору!
Рукоплескания и хохот толпы заглушили музыканта. Теодора побледнела, один из ее слуг вопросительно оглянулся на свою госпожу, но та знаком приказала своему поезду двигаться дальше и улеглась на свои подушки. Настроение ее было безнадежно испорчено, мозг раз за разом назойливо повторял ей слова безродного шутника. Конечно, она могла бы распорядиться сейчас разогнать плетьми нахальную сполетскую чернь, а самого оскорбителя доставить на суд к герцогу. Однако, она здраво рассудила, что таким образом можно разделаться с одним развязным жонглером, в то время как для всей толпы ее внезапное появление и скорая расправа будет только лишним поводом позубоскалить и хорошенько запомнить обидный куплет. Нет, пусть уж толпа живет своей жизнью, ее положение и цель ее приезда сюда не должны ей позволять опускаться до разборок с местным простонародьем.
В это мгновение она встретилась взглядом с Мароцией. Дочь с нескрываемой иронией смотрела на нее, взгляд ее был красноречивее всех слов. Теодора вспыхнула.
– Послушай, милая! Мы приехали в эту дьяволом обласканную местность, наверное, не для того, чтобы мериться друг с другом масштабами своей распущенности. Не забывай, мы решаем здесь твою, подчеркиваю, твою проблему. Что же до толпы, то чернь всегда была и будет чернью, и успех любой женщины, толпа, в силу своего низкого удела и ограниченного разума, будет стремиться объяснить единственно ее постельными талантами.
– Вы всегда говорите мудрые слова, матушка, я всегда помню и ценю ваши наставления, как ничьи другие.
Теодора сменила тон.
– Вот и прекрасно. В этом мире, как я уже говорила не раз, чтобы чего-то добиться приходится идти на соразмерные и подчас крайне неприятные жертвы. Ты же мне задала ту еще задачу. Я до последнего выбирала тебе достойную партию в Риме, но ты своей неосторожностью испортила все. И опять же по причине твоей и только твоей строптивости мы не смогли воспользоваться услугами греческих лекарей, хотя они уверяли меня, что твою беременность можно было бы прервать без ущерба для тебя.