Выжить и не сойти с ума. После потери ребенка - стр. 7
Горе некрасиво.
Когда наружу выходит правда о горе, то проявляется некрасивая правда.
Это правда не о плавно текущих слезах и изящном профиле в окне.
Это правда о ярости внутри, которая ищет выхода.
Горе некрасиво.
Если положить нечто в коробку, то через какое-то время есть шанс из коробки достать это что-то.
Если положить в человека горе, то через какое-то время можно будет достать из человека боль, разочарование, безнадежность, ярость.
И ярость – это один из лучших вариантов.
Как недавно написал один из моих прекрасных коллег: когда у вас есть ярость, у вас есть энергия.
А энергии в горе МНОГО. Но вот направлена она часто ПРОТИВ СЕБЯ.
Этому способствует огромное чувство вины, которое минует мало кого из горюющих родителей.
Вина – это агрессия, направленная на самого себя.
Это аутоагрессия.
И когда человек чувствует вину, он верит, что он мог что-то изменить.
И тогда человек путает себя с Богом.
И к нему приходит вина божественного масштаба.
Иногда эта энергия превращается в ярость, направленную на мир.
На Бога.
На всех, у кого живы дети.
На мироздание.
И это правильнее и легче.
Потому что, когда в коробку кладется боль, через какое-то время только боль оттуда вы и сможете достать.
Когда в коробку кладется любовь, то через какое-то время можно будет достать оттуда что-то прекрасное.
Новую жизнь, например.
Когда по щеке страдающей героини на экране красиво сползает слеза, я выключаю этот фильм.
Потому что горе уродливо.
Горе – в замороженности, когда не то что лицо, тело перекошено.
Так тело проживает боль.
Горе – в крике матери.
Она некрасива в этот момент и пугает всех вокруг.
Но она выражает правду.
Горюющий родитель носит внутри атомную бомбу своей боли.
Это не метафора, это ощущается физически.
У меня было ощущение, что одна из главных моих задач – спасти окружающих от взрыва этой бомбы. На что иногда уходили все доступные силы.
Беречь себя настолько, чтобы бомба не взорвалась.
Беречь себя так внимательно, чтобы ни один ничего не подозревающий человек из «нормального» мира не активировал ненароком этот атомный заряд.
Потому что бомба может разнести ВСЕ.
Есть такой фильм «Эффект Манделы», где герой перезапускает весь мир, чтобы вернуть погибшую дочь. У него это получается. Если бы у меня была такая КНОПКА, чтобы перезапустить этот мир, я бы не думала ни секунды.
Горе некрасиво, но в своей некрасивости оно правдиво.
Когда я вижу фильм, где по щеке горюющей героини медленно стекает слеза, я выключаю телевизор. Замороженные героини Николь Кидман мне отзываются меньше истерик Джулии Робертс или Джуди Фостер, потерявших по сценарию детей. Потому что в истерике и ярости больше правды. А по щеке слезы красиво катятся только в кино.