Выстрел в спину на Машуке. Заказное убийство Лермонтова - стр. 6

Впрочем, Ильяшенков в следствии не участвовал. Следователи сами решали, какие вопросы задавать Мартынову и секундантам.

Следствие началось, как уже говорилось, через три дня. Тщетно следователь пытался выяснить, где конкретно происходила дуэль. И сам Мартынов, и секунданты путались. Показали два места, причём, потом откуда-то появились данные, что на одном из них нашли следы крови – это после такого шквального ливня, продолжавшегося несколько часов. Может быть при современных достижениях криминалистики и удалось бы доказать с помощью приборов, что следы крови есть. А в ту пору? Словом, место точно не установили, а записали одно из указанных формально.

Не смогли секунданты назвать и время, когда их попросил Мартынов быть секундантами. Имеются в виду те секунданты – Глебов и Васильчиков, которые признали, что таковыми были. Трубецкой и Столыпин вообще оказались не в курсе событий.

Они явно были не готовы к вопросам следователя.

Да и проводилось следствие формально. Нужно что-то спрашивать, спрашивали.

Прямо на следствии Васильчиков с Глебовым обсуждали вопрос, кто же и чьим был секундантом, до этого момента им как-то и в голову не пришло определиться в этом. Спрашивали поочерёдно, вот и получилось, что Глебов первым назвал себя секундантом Мартынова, но Васильчиков, которого допрашивали позднее, тоже сказал, что он его же секундант. И здесь следователи посмотрели на такой прокол сквозь пальцы. Позволили решить-таки самим, кто и чей секундант, чтобы не писать этакую глупость в протокол.

Так и не добившись, где же всё-таки проходила дуэль, следователь попросил ответить, кто и как добирался к месту поединка.

Мартынов бодро заявил, что он выехал раньше других и решил подождать всех на оговорённом месте. Интересно, как остальные это место нашли, если впоследствии они найти его не смогли. Сообщил он, что вслед за ним выехали верхом Лермонтов и Васильчиков, а уже за ними Глебов на дрожках, то есть, как бы позаботились о транспортном средстве на случай гибели или ранении одного из секундантов.

Спросили Васильчикова. Тот держался нагло, разговаривал свысока, будучи твёрдо уверен, что ему-то уж ничего не будет.

На чьей же лошади ехал Лермонтов.

– На моей! – не задумываясь заявил Мартынов, хотя знал, что Лермонтов добирался на Машук из Железноводска, и добирался верхом на своей лошади.

Задали вопрос Глебову. Тот ответил, что Мартынов, Васильчиков и Лермонтов ехали верхом все вместе.

Васильчиков показал, что ехал вдвоём с Лермонтовым.

Впрочем, на этом мудрствовании членов шайки Мартынова мы ещё остановимся подробнее.