Выстрел из темноты - стр. 58

Капитан закрепил на карте зловещий флажок, не сомневаясь в том, что он далеко не последний.

Вырисовывается вполне четкая картина: в районе Сокольники орудует жестокая, хитрая и изворотливая банда. На сегодняшний день известно о трех членах преступного сообщества, но, судя по почерку злодеяний, в действительности их гораздо больше. Уверовав в свою неуязвимость, бандиты будут наглеть день ото дня, и их действия будут еще более жестокими и изощренными.

Постучавшись, в комнату вошел сержант Метелкин.

– Товарищ капитан! Только что сообщили: на улице Красных Комиссаров ограбили и избили мужчину десятого рода рождения. Фамилия Лысачев, зовут Вячеслав Григорьевич, работает мастером на механическом заводе. Его отвезли в Первую градскую. Он находится в сознании, но, по словам врача, состояние его очень тяжелое. Говорит, что рассмотрел преступников.

– Узнал, в каком корпусе?

– В главном здании больницы.

– Понятно… В том, что с колоннами. Сейчас туда с фронта привозят тяжелораненых. Выезжаем! – Максимов встал из-за стола, снял с вешалки полушубок и вышел за дверь.

У главного здания больницы, где размещалось отделение торакальной хирургии, минуя приемное отделение, из двух крытых брезентом грузовиков выгружали тяжелораненых, неподвижные тела которых были прикрыты легкими байковыми одеялами. У каждого из них ранение в грудь или в брюшную полость, требующее немедленной операции. Санитары, не лишенные сострадания, видя на лицах пострадавших неимоверную муку, старались класть их на носилки, проявляя большую аккуратность.

Иван Максимов направился в сторону главного входа и, уже дойдя до середины лестницы, услышал за спиной голос:

– Дорогу.

Оперуполномоченный невольно отступил в сторону, пропуская торопящихся санитаров с носилками, на которых, покусывая губы, лежал с побелевшим лицом парень лет двадцати.

Между белыми массивными колоннами капитан прошел в Первую градскую больницу. От колодезной прохлады просторного помещения по телу прошелся неприятный озноб. Вдоль стен, выстроившись в неровную линию, очевидно для получения каких-то процедур, с перевязанными частями тела стояли выздоравливающие и легкораненые. И в гражданской жизни больничное здание не излучало веселости и оптимизма, но сейчас буквально каждый вложенный в стены кирпич, казалось, дышал страданиями, накопленными за столетие.

Стараясь не поддаваться удручающему настроению, капитан Максимов поднялся на второй этаж и прошел прямо к кабинету главного врача. Постучавшись, вошел. В квадратном безликом помещении, очень напоминавшем палату, где по обе стороны стояли две кровати с лежащими на них ранеными, кроме самого главного врача – сухощавой немолодой женщины немногим за сорок – сидели еще двое докторов: один был совсем молодой, в очках с темно-коричневой оправой, а другим врачом была миловидная женщина со свисающим с плеч фонендоскопом.