Выстрел из темноты - стр. 32
– Абрамова Варвара Валерьевна.
Максимову захотелось закурить, но, вспомнив, что взял за правило не курить в кабинете, он сунул пачку папирос обратно в карман. Сел напротив и приготовился слушать.
– Варвара Валерьевна, где именно произошла кража?
– Недалеко от моего дома, на улице Горького. Я пришла с работы и хотела отоварить карточки. Взяла карточки на крупы, на сахар, а когда подошла моя очередь, в кармане карточек не обнаружилось.
Касриель Менделевич не без основания считал, что воровство карточек – главное преступление, потому что обрекало людей на голодную смерть. В последние месяцы кражи продовольственных карточек участились. В Москве орудовала целая банда, вот только напасть на ее след пока не получалось.
Злоумышленники действовали изворотливо, хитро, подло, у них была выработана целая система по отъему карточек у людей. Но чаще всего они действовали по одной схеме – отвлекали внимание жертвы разговором и в толчее распарывали карман и вытаскивали из него все, что в нем находилось, включая карточки на продукты. Нередко случалось, что пропадали карточки сразу всей семьи, что обрекало ее на очень большие лишения.
Сложность раскрытия преступления состояла в том, что потерпевшие редко могли сказать, где именно и в какое время они лишились карточек, и не могли припомнить людей, стоявших с ними рядом. Очень часто называли тех, кто к кражам не имел никакого отношения. Раскрывать такие дела всегда было очень непросто, в них была своя специфика. Чаще всего подобное преступление оставалось незамеченным, свидетелей не имелось и к тому же преступник вел себя очень осторожно, понимая, что идет на смертельный риск. Над уличенным в краже карточек очередь могла устроить самосуд, затоптать его насмерть, что не однажды уже случалось в оголодавшей Москве.
В последнее время потерпевшие и свидетели все чаще стали говорить о коренастой женщине с высокой грудью. Там, где она появлялась – в Елисеевском магазине, в Глинищевском переулке, на Мещанской, – непременно случались кражи продовольственных карточек. Со слов потерпевших был составлен ее портрет. Это была женщина с тяжеловатом лицом, лет за сорок, с крупным носом, высоким лбом; особые приметы – слева на нижней челюсти у нее было два золотых зуба. Постовым и оперативникам был роздан ее портрет, установили наблюдение за местами, где она появляется чаще всего, однако усиленные поиски воровки результатов не приносили. И вместе с тем пострадавшие нередко указывали, что рядом видели женщину с двумя золотыми зубами. Оперативники дали ей кличку Ворона.