Выстрел ценой в битву - стр. 28
Почесав затылок, Захар посмотрел на часы и, в сердцах пнув колесо, зашагал к ближайшей станции метро…
Заскочив в вагон поезда, он протиснулся сквозь толпу и вдруг заметил сидящего на сиденье одноклассника – «грозу баб и всеобщего любимчика» Генку Сидякина. Глаза закрыты, как у всех прошаренных москвичей, типа, спит.
– Подъем, скотина! – нависнув на «спящим», шепнул он на ухо.
– А?! Что?! – очнулся тот. Узнав, заулыбался: – Захар, мать твою! Сколько лет, сколько зим!
– Заработался, что ли? Или притворяешься?
– Садись рядом, – подвинулся Генка.
Захар с трудом втиснулся между пожилой теткой и пополневшим другом.
– Разжирел ты, смотрю…
Рядом с Гурьевым действительно сидело среднестатистическое московское чмо. Из веселого, элегантно одетого парня, всегда ездившего на «бэхэ», он превратился в завсегдатая метро, с покрасневшими от недосыпа глазами и в костюме от Джане Франко Петрашки, пошитого на фабрике «Большевичка». Любимец женщин и завсегдатай московских клубов, фанат настоящего виски, теперь мог позволить себе разве что бутылку дешевого пива, и то если жена разрешит. Короче, мрак.
Впрочем, Захар и сам чуть не превратился в такое же чмо, да вовремя ударил по тормозам. Его бывшая супруга иногда позванивала и недвусмысленно намекала: «Переезжай ко мне, будем жить как люди!» Как люди – это с утра на службу, пока она рожу на подушке плющит, вечером – в магазин, чтобы купить жратву, потом телевизор, крепкий сон. И так каждый день, за исключением отъездов в командировки. Выпить нельзя, уехать с друзьями на рыбалку нельзя – везде только вместе. Ко всему этому как «бонус» добавляется чудо подросткового возраста, которое давно забило на всё и вся. В подобном «раю» можно протянуть лет пять-шесть, а дальше? Дальше – типичное состояние Генки, который сейчас смотрел на Захара радостными глазами и согласно кивал:
– Да, есть чуток лишнего веса. Поднабрал за последний год.
– Женат? – кивнул Гурьев на обручальное кольцо.
– Уже седьмой год.
– Вообще-то заметно и без кольца.
Генка в недоумении осмотрел себя:
– Неужели я так плохо выгляжу?
– Тебе соврать или хочешь услышать правду?
– Лучше правду, – вздохнул он.
– Ты похож на пингвина в клетке. Знаешь, есть такие в зоопарках – их годами не допускают к водоемам.
– Если честно, то им я себя и ощущаю. Ой, Захар, достала меня эта семейная жизнь…
– Чего так?
– Семья, дети, работа… Все бы ничего, так еще и теща к нам переехала – у нее со здоровьем проблемы, вот и перевезли.
– Раньше небось попроще было? – усмехнулся Гурьев.
– Естественно! Когда ты московский озорной гуляка – тебе постоянно надо вкладывать в себя: костюмы, дорогие аксессуары, гаджеты, рестораны, клубы, транспорт, подарки бабам, отдых… Короче, есть интерес, а потому и пашешь одухотворенно. Теперь же все на автопилоте, – обреченно махнул Сидякин рукой. – А у тебя что?