Высокий замок - стр. 38

Генерал Ви не сыпал проклятиями, не обещал нарушителю единственного общего для всех государств Эммера закона страшных кар. Он просто презрительно смотрел на Гарда, а затем отвернулся и сплюнул.

– Увести. Запереть.

Гарда затолкали в эту комнату, позаботившись тщательно связать, – солдаты знали, как обращаться с магами. Раз в сутки стражник приносил еду и кормил пленника – с ложки, поскольку развязывать магу руки было непростительной глупостью. Солдат мало интересовал тот факт, что преступник раздавлен грузом собственной совести и не помышляет о побеге. Правила были просты – либо заклинание «оков разума» или «пут разума», либо надежно связанные за спиной руки.

И вот теперь уже две недели эти четыре стены – все, что он видит. Да еще маленький клочок неба в окошке.

Иногда из окна доносились звуки боя. Алкет знал, что дом, ставший его тюрьмой, расположен неподалеку от села Оскет, что к северу от крепости Северный Клык. Видимо, когда-то дом принадлежал пасечнику – Алкет видел коробки ульев, когда его вели к месту временного заключения – но то ли хозяин сбежал, узнав о приближении имперской армии, то ли бросил свое жилище по иным причинам. Вероятно, Северный Клык еще держался, день за днем отражая вялые атаки живых мертвецов, брошенных у его стен устремившейся к Торнгарту гуранской армией. Мертвецы, поддерживаемые тремя сотнями легкой пехоты и десятком некромантов Триумвирата, время от времени отправлялись на штурм. Но, поскольку и солдаты, и тем более маги не желали подставлять себя под стрелы укрывшихся за каменными стенами орденцев, то в бой мертвецы каждый раз отправлялись сами. Контроль над покойником тем слабее, чем дальше от мага он находится – выйдя из зоны влияния, мертвецы по-прежнему оставались равнодушными к боли, по-прежнему не ведали страха – но утрачивали цель, а потому рубили все, что попадалось под руку, в том числе и друг друга.

У Ивара арГарида были отменные стрелки. Некроманты уже потеряли двоих самых смелых, попытавшихся подольше сохранить контроль над смердящим воинством и потому подошедших слишком близко к стене. Опытный волшебник без труда отразит летящую в него стрелу – но не тогда, когда его разум занят контролированием действий нескольких сотен гниющих бойцов. Эти двое не успели углядеть стрелы, адресованные лично им.

Всего этого, разумеется, Гард не знал. Просто время от времени до него доносился отдаленный, едва слышимый шум битвы.

Стражники с заключенным не разговаривали. Лишь один раз, на шестой или седьмой день заключения, широкоплечий воин, выходя из комнаты с опустевшей миской в руках, остановился на пороге и обернулся.