Высоцкий и другие. Памяти живых и мертвых - стр. 83
Учитель, однако, повел себя странно. Я перестал вообще что-либо понимать.
– Если бы ты знал, как они страдают из-за всего этого, – сказал он мне спустя месяц после их ухода.
И еще через некоторое время:
– Ведь им совсем негде жить – ютятся по углам у своих новых знакомых, диссидентов.
Ни дать ни взять, Иисусик какой-то. Я рассердился – за него тут переживаешь, стихи вот сочинил по случаю, Саул тот вообще на этой почве свихнулся, а Тимур, вместо того чтобы самому страдать, им сочувствует!
– Ты бы ему еще свою комнату предложил! – сказал я ему.
– Уже предлагал, – сказал Тимур. – Отказались.
– Да, граф Монте-Кристо из тебя никакой.
– Самый примитивный – это комплекс Монте-Кристо. Я уж не говорю о собственнических инстинктах, на которых строится убогая советская семья. Любить надо не ради себя, а ради того, кого любишь.
Я пропустил мимо ушей эту плоскую сентенцию.
– А ты ее все еще любишь? – спросил я.
– А почему я должен перестать ее любить? И она меня любит. О чем мы говорим – о любви или о принадлежности? Я ее люблю, но я и Кирилла люблю, и тебя с Саулом, и не могу сказать, что ее люблю больше вас. Это было бы несправедливо. А что такое ревность, вообще не понимаю, потому что отрицаю право собственности мужа на жену. Измена – это мужской миф. Чего я боялся бы, так это предательства. Такового не произошло – ни со стороны Наташи, ни со стороны Кирилла.
Другие члены нашего братства были не столь бескорыстны. Как-то я зашел в очередное пристанище Кирилла и Наташи. Кирилл стал еще угрюмее. Я не сразу понял, в чем дело. Но потом Наташа проговорилась – может быть, сознательно, чтобы вовлечь меня в семейную дискуссию. Оказалось, она дважды в неделю навещает покинутого мужа:
– Обед готовлю, стираю, глажу – он же без меня совсем неухоженный. Болтаем…
– О чем? – довольно резко вмешался Кирилл.
– Тебе-то что?
– Ты его нарочно дразнишь? – спросил я Наташу.
Наташа рассмеялась:
– Кого из них?
– Ну, Тимура не раздразнишь, как ни старайся, – сказал я, припомнив наш с ним разговор о комплексе Монте-Кристо, о семейной собственности и всепрощающей любви.
– Зато этот всегда начеку – ревнив за двоих.
– А есть основания?
– Конечно! Ведь Кирилл у нас собственник.
И тут я понял, что ревновать можно только жену – к любовнику. Не наоборот! Где это видано, чтобы любовник ревновал к мужу? Вот Кирилл и ревновал теперь ее к Тимуру, превратившись из любовника в мужа. А может быть, и Тимур избавился от ревности, став бобылем?
Потом я узнал дополнительную причину для Кирилловой тревоги: Наташа была беременна, а от кого – сама не знала. Ее это и не очень заботило: какая разница, главное – отдать долг природе, не все ли равно, чей ребенок? Так или приблизительно так она рассуждала. А Кирилл со страхом ждал родов. Родился мальчик, как две капли воды похожий на Наташу, ни на кого больше – из таких, говорят, вырастают самые счастливые мужчины.