Выбор за тобой - стр. 44
15:32 “У него было невероятное чувство юмора, большое сердце. Он участвовал в многочисленных благотворительных акциях: в больницах, детских домах, приютах для матерей-одиночек”, – говорит Радослав Хохля, заместитель министра культуры и национального наследия.
15:38 “Такого мужа, как Рышард Бучек, можно пожелать каждой женщине. А каждому мужчине – такого друга. Каждому ребенку – такого отца”, – вспоминает супруга Барбара Липецкая-Бучек, ее голос дрожит.
15:45 Гроб с телом Рышарда Бучека выносят из костела. Траурная процессия выдвигается в сторону места захоронения.
Леон смотрел, как могильщики в черных костюмах и белых перчатках осторожно кладут гроб в электрокар. Он не смог удержаться от улыбки. Маленький электрокар с круглыми фарами совсем не подходил на роль катафалка: это как если бы службу отправлял ученик воскресной школы или на могилу вместо венков возложили бы миниатюрные кактусы в разноцветных горшочках. Процессия тронулась от костела Святого Викентия. Леону нравилось это здание. Небольшое, деревянное, без витражей – словом, скромное. Оно резко контрастировало с другими варшавскими храмами: либо оплывающие золотом барочные торты, либо угловатые и неуклюжие космодромы из бетона и стали.
Возглавивший шествие ксендз затянул псалом 130. Одни пытались подпевать, бормоча себе под нос знакомый, но давно забытый текст, другие даже не пытались: кто-то держал у уха телефон, кто-то курил.
Наконец пришли в нужное место: в коричневой земле зияла дыра. Могильщики ловко опустили гроб на веревках, Барбара Липецкая-Бучек бросила первую горсть земли на крышку. Потом в дело пошли лопаты, могилу накрыли каменной плитой. Присутствующие возложили венки, выразили соболезнования семье. Вскоре могила скрылась под грудой цветов. Погас огонек камеры, репортаж с места событий завершился, толпа начала редеть.
Леон положил свой букет одним из последних. Хотя он уже лет десять не был в церкви, машинально перекрестился. В репертуаре атеиста не было подобного жеста. Он двинулся в сторону аллеи, разбрасывая ногами мокрые листья и закопченные крышки от кладбищенских свечей, как вдруг заметил, что к могиле Бучека подошел тот самый мужчина с татуировкой, который стоял рядом с ним во время службы. С минуту он стоял неподвижно: голова опущена, руки в карманах. А потом плюнул.
– Эй! – крикнул Леон. – Эй ты! Ты что делаешь?!
Мужчина обернулся на его голос. Сжатые губы, нахмуренные брови, мокрые глаза. Повернулся на месте и пошел быстрым шагом.
– Эй ты! Стой!
Мужчина не реагировал. Леон побежал, расталкивая людей: семью с детьми, бабушку, несущую засохший букет на помойку, пожилого мужчину, драившего грязное надгробие щеткой. Поскользнувшись на скользкой от мыльной пены мраморной плите, Леон потерял равновесие и ухватился за дерево, чтобы не упасть. Когда он поднял голову, мужчины нигде не было. Он растворился в толпе.