Выбор всей жизни - стр. 26
– Нормально, курсовую пишу.
– Здоров?
– А что со мной будет? Здоров. Ты как?
– На работе, день сложный. Новости есть?
– Нет.
Лёшка отвечал односложно, впрочем – как и всегда.
– Тогда удачи.
– И тебе.
Ну да, а папкой не назвал. Всё-таки пролёг между ними некоторый холодок. Развал семьи – не его вина, но переживает парень. Поддержать бы его как-то – а как? Не маленький, в кино не поведёшь и мороженым не угостишь, как в детстве.
После работы Николай зашёл в магазин и купил продуктов, а в соседнем магазине – утюг. Бытовая мелочь, но дома-то всё было. А сейчас за что ни возьмись – того нет, другого нет.
По небольшому телевизору, стоявшему на съёмной квартире, посмотрел новости. Дома он бы занял себя, штудируя научные медицинские журналы и вестники, но сейчас настроения нет и делать ничего не хочется.
Он походил по комнатушке и улёгся спать. Дома так рано он никогда не ложился.
Утром приготовил яичницу, кофе, позавтракал, побрился, глядь – а времени впритык.
На работу шёл быстрым шагом, но к утренней планёрке едва успел.
Сегодня был операционный день. Пока он расписал операционные бригады, посыпались звонки, впрочем – как всегда. То знакомые просили проконсультировать родных, то техотдел интересовался, почему не забирают из ремонта высокочастотный нож. Телефон как прорвало – так бывает почти каждое утро. И с консультациями не откажешь, неудобно. Иногда и болезнь пустяковая, рядовой хирург из поликлиники справится. Но – нет, пусть лучше заведующий посмотрит, знакомый ведь…
Потом позвали в операционную, потому как кровотечение долго остановить не могли. Так в заботах день и пролетел.
Николай едва успел переодеться и подъехать к бывшему дому. Отзвонился Оксане, подождал. Та нарядилась, как на торжество.
– Здравствуй, Коленька. Куда мы едем?
– Паспорт взяла?
– Фу, какой ты грубый! Хоть бы поздоровался сначала.
– Прости, завертелся. Добрый день, – Николай тронул машину.
Остановился у ЗАГСа.
– Приехали, нас ждут.
Лицо Оксаны сделалось злым:
– Ты хорошо подумал?
– Сын взрослый, алименты не нужны. Квартиру оставляю вам – делить нечего. Так что в суд идти не вижу смысла.
В ЗАГСе им задали несколько формальных вопросов, попытались дать время на раздумье, но Николай Васильевич настоял, чтобы развели сейчас.
– Решение окончательное, не передумаю, – твёрдо сказал он.
Сотрудница ЗАГСа пожала плечами и сделала запись об аннулировании брака.
Когда они спускались по ступеням, Оксана злобно прошипела:
– Ты ещё пожалеешь!
– Ты о чём? Я двадцать лет змею на груди грел. Хватит!
Оксана подняла руку, остановила такси. Ну и пусть катится! Двадцать лет она его обманывала – наконец-то прозрел. Но теперь он свободен. Лёшку жаль, а к бывшей жене он испытывал лишь некоторую брезгливость. Как она дальше будет жить, его не волновало. Пусть идёт работать, как другие, глядишь – дури поубавится. Или любовники кормить будут. Только он что-то сильно в этом сомневался.