Выбор - стр. 4

У меня мелькнула сумасшедшая мысль, что хозяин гостиницы собрался отправить часть этих плакатов в Америку или в Австралию, где английский язык является государственным. И я едва удержался от улыбки, представив себе, какими словами его подарочек могли бы там встретить.

Я посмотрел на изящную подпись под портретами: «Императоры Наполеон и Павел», и подумал, что вообще-то Наполеон был тогда не императором, а Первым Консулом. Императором он стал именоваться несколько позже, в 1804 году. Я так думаю, что этот титул он присвоил себе из зависти к нашему Павлу Петровичу. Ну и из благозвучия, что ли. Одно дело сказать: «Императоры подписали договор о мире и сотрудничестве», и совсем другое: «Император Павел Петрович Романов и Первый Консул Наполеон Бонапарт заключили договор…» Чувствуете? Не звучит как-то. А ведь я видел подобный документ; с месяц тому назад одна ядовитая оппозиционная газетка, выходящая в каком-то итальянском департаменте Западной Империи, опубликовала фотографию из старого французского издания тех времён. И автор сопроводительной статьи выражал сомнение в том, что титул императора был присвоен Наполеону по закону. Не знаю, чего он добивался этой своей писаниной (может быть, пересмотра Великого Договора?!), но статья была резкой, можно сказать ругательной, хотя и очень интересно написанной. При самом Наполеоне I редактора газеты наверняка расстреляли бы за такую статью. Или что там было двести лет назад? Гильотина, что ли? Этому редактору повезло, что нынешние правительства – что у нас, в Восточной, что здесь, в Западной Империи – гораздо либеральнее и терпимее к подобным высказываниям, чем тогда, в девятнадцатом веке. Но я всё же думаю, что газетчики были не так уж и неправы: Наполеон I своим императорством просто пытался дотянуться до династии Романовых. К тому же, Император – это вам не какой-нибудь Консул, пусть даже и Первый. Что такое Первый Консул и с чем его едят, в то время (да и сейчас – тоже) мало кто понимал. А вот Император – другое дело!

Я подошёл к стойке портье, чтобы отдать ключ от номера. Прежний портье куда-то ушёл и на его месте сейчас маячил молоденький паренёк, расплывшийся при виде меня широкой улыбкой.

– Как мсье понравился номер? – поинтересовался он.

Говорил он по-французски и явно не признал во мне иностранца. Видимо его ввело в заблуждение моё имя.

– Я не мсье, – улыбнулся я.

Мне не очень-то хотелось объяснять ему, как мне понравился номер – затылок всё ещё побаливал. Хотя меня так и подмывало спросить, каждому ли постояльцу этой гостиницы дают по голове непонятными приспособлениями или я явился редким исключением.