Вяземская Голгофа - стр. 32
– Он ещё советует нам! – крякнул Томалевич.
Его мнение поддержала сирена воздушной тревоги. Штабной блиндаж быстро опустел. Вера первой выскочила наружу. Когда Тимофей выбрался следом за ней, рев и вой пикирующих бомбовозов уже затихал в отдалении. На сей раз немцы прилетели бомбить не их. Они отправились дальше, в сторону Калинина. Но сирены воздушной тревоги не умолкали и зенитки пронзали воздух прерывистыми очередями. Тимофей приостановился. Силуэты юнкерсов были хорошо различимы на фоне светлого неба. Догнать, вступить в схватку! Эх, где же Наметов? Что за привычка отрываться от ведущего! Нет, не рожден Генка быть истребителем! Но как же быть, если их «Ледокол» сгорел дотла на одном из аэродромов между Гродно и Смоленском? Теперь приходится летать на чем попало! Было дело – и на трофейном мессере лётывал. А теперь они пересели на «ишачков», да так удачно, что до сих пор живы. Анатолий Афиногенович остался не удел. Вот он, бегает, трясет трофейным шмайсером. Зачем? Тимофей задрал голову. В вечереющем небе, очень высоко, кружила пара мессеров. Наверное, они из сопровождения тех пикировщиков, что подались в сторону Кирова. Тем временем мессеры стали снижаться. Зачем? Ах, вот оно в чем дело! Пара «ишачков» взяла разбег по летному полю. Вера – ведущая, Генка – ведомый. Тимофей видел их бортовые номера, выведенные на фюзеляжах желтой краской: двадцать шесть и двадцать семь. Мессеры пронеслись над полем на бреющем полете, надеясь не дать советским истребителям взлететь. Застрекотали очереди бортовых пулеметов. Анатолий ответил им огнем из шмайсера. Так и палил с середины поля из трофейного оружия. И грамотно же палил, короткими очередями. Трехлинейки аккомпанировали ему вразнобой, и ненапрасно. Один из мессеров задымил, завалился на левое крыло. Другой сделал свечку и круто ушел вверх. Почти сразу же из-за недальнего леска на топкий проселок выкатилась интендантская полуторка. Помчались искать сбитый самолет. Вот они, те недостатки, о которых толковал пленный. Мессершмит можно сбить с земли из обычной винтовки. Это надо запомнить. Надо затвердить в памяти все свои важнейшие обязанности, чтобы именно их исполнять в первую очередь. Кто из них, из довоенного состава сорок шестого авиаполка, доживет до конца войны? Скорее всего, никто. Но не это сейчас важно. Главное внимание – врагу.
Вот и ещё один враг мертв, а они всё ещё живы. Похоронив сотни товарищей, всё ещё живы, наперекор злой судьбе – жалкие остатки славного полка, потерявшего все боевые машины. Второй пилот Веры не справился с «ишаком» погиб, совершая таран. Весь экипаж «шестерки» сгорел при взлете с раздолбанного впрах аэродрома под Смоленском. Их «Ледокол» остался на том аэродроме. Скоро железный остов его похоронит снежок. Правду говорил ганс! Смертники они, но и гансы не из железа! И самолеты их, хоть и более совершенны, но всё-таки уязвимы. Тимофей смотрел в небо, размышляя, прислушиваясь к звукам. Рев турбин затих в отдалении. Теперь стали слышны человеческие голоса. Неподалеку расположилась группа новобранцев.