Вяземская Голгофа - стр. 28
Они спрыгнули в неглубокий окопчик, ведший к двери штабного блиндажа. Десяток шагов – и они попали в низкое, пропитанное запахами табака и сапожной смазки помещение. Неошкуренные стволы старых сосен подпирали бревенчатый потолок. Над центральным из них чадила керосиновая лампа. Под ней сидел тот, кого Генка называл немецким асом – совсем молодой человек с простоватым усталым лицом. Если б Тимофей до войны мог встретиться с ним на улице, в центре Москвы, у Никитских ворот, или где-то среди арбатских дворов, или, положим, в Нагорном поселке, скорее всего, он принял бы аса за обычного фэзэушника, активиста ДОСААФ[2], члена комсомольского бюро какого-нибудь средней руки заводишки, изготовляющего примуса, детские коляски и тому подобную дребедень. Беседа велась на немецком языке. Ас говорил медленно, стараясь четко произносить каждое слово. Он посматривал на штабного переводчика и обращался в основном только к нему. Офицеры – летчики и штабисты – расположились на табуретах и скамьях полукругом, в два-три ряда. Полковое начальство, разумеется, в первых рядах. Начальник штаба полка капитан Томалевич, как обычно, не вынимал трубки изо рта. Он сосредоточенно выпускал из-под усов аккуратные кольца. Вера сидела на шатком, на скорую руку сбитом табурете напротив немца. Забытая сигаретка тлела в её пальцах. И замполит Прожога, и даже сам командир полка полковник Самсонов смотрели на немца поверх её плеч. Но никто из комсостава, казалось, вовсе не обращал внимания на неуставное поведение подполковника Кириленко. Все, затаив дыхание, слушали немца. Те, что слабо понимали немецкую речь, внимали переводчику. Но были и такие, кто специально учил немецкий язык. Вера Кириленко, например. Она не сводила взгляда с румяных полудетских губ немца и поправляла переводчика, когда тот, по её мнению, допускал неточности. Самсонов изредка задавал вопросы. Командир полка на немца старался вовсе не смотреть, адресуясь исключительно переводчику. Если же их взгляды сталкивались ненароком, лицо комполка кривила болезненная гримаса. Немец говорил медленно, не останавливался ни на минуту, оставляя паузы лишь для переводчика. Так говорят опытные декламаторы со сцены летнего театра в ЦПКиО.
– …К моменту нападения на СССР немецкие летчики приобрели немалый опыт, участвуя в сражениях над Польшей, Францией и Британией. Они отшлифовали истребительную тактику, отлично знали сильные и слабые стороны своих самолетов в бою. Не последнее место занимала также отработка взаимодействия авиационных подразделений между собой и с наземными войсками. – Голос переводчика звучал монотонно. Он отлично знал своё дело, переводил почти не задумываясь, лишь изредка делая короткие пометы в блокноте, который держал на колене.