Вячеслав Молотов. От революции до Перестройки. - стр. 26

Дезорганизация транспорта приводили к сбоям поставок продовольствия в крупные города. В столице возник дефицит дешевого хлеба, за ним выстраивались длинные «хвосты». Они превращались в многочасовые митинги, прежде всего женские. «У мелочных лавок и у булочных тысячи обывателей стоят в хвостах, несмотря на трескучие морозы, в надежде получить булку или черный хлеб», – писала «Речь» 14 февраля 1917 года. При этом более дорогой хлеб и кондитерские изделия можно было приобрести, но на них у рабочих не было денег. А министр земледелия А. Риттих все недоумевал по поводу «страшного требования именно на черный хлеб»[69]. У него-то хватало денег на белый. Между тем именно ржи и ржаной муки в ноябре – январе поступила в Петроград лишь десятая часть от нормы[70]. В январе 1917 года продовольственное снабжение Петрограда и Москвы составило 25 % от нормы[71].

В годовщину «Кровавого воскресенья», 9 января 1917 года, в Петрограде, Москве и других городах России прокатилась волна забастовок и митингов. Полицейское руководство наивно полагало, что причина рабочих волнений – в подрывной деятельности Рабочей группы Центрального военно-промышленного комитета – органа, созданного для обеспечения нужд фронта. Большинство членов группы, включая ее руководителя К. Гвоздёва, было арестовано в ночь на 28 января.

Воззвание для Петербургского комитета РСДРП(б) с призывом к свержению монархии. 25 февраля 1917. [РГАСПИ. Ф. 82. Оп. 2. Д. 1. Л. 5–9. Фотокопия. Автограф В. М. Молотова]

Записка Германа В. М. Молотову об отправке ему Воззвания для Петербургского комитета РСДРП(б) от 25 февраля 1917 года. 22 июля 1931. [РГАСПИ. Ф. 82. Оп. 2. Д. 1. Л. 4. Автограф]

Арест не остановил подготовку демонстрации на день открытия Государственной думы 14 февраля. Митингующих разогнала полиция. Зато в тот же день бастовали более 70 тысяч человек. Большевики участия в этой демонстрации не приняли. Категорически против на обсуждении в Русском бюро ЦК РСДРП(б) выступил Молотов, припомнив «Кровавое воскресенье»[72]. Опасения его не оправдались, но и в дальнейшем осторожность оставалась отличительной чертой Бюро. Даже с началом волнений 23 февраля оно сначала ничего не предпринимало: мало ли, а вдруг это тоже провокация.

Несмотря на то, что Молотов был членом Русского бюро, свою роль накануне революции он впоследствии оценивал скромно. В Бюро он попал «на безрыбье», активной работы не вел: «не все знал – где там, прячешься, уцелеть бы». Лидером Бюро был Шляпников[73].

23 февраля в Петрограде начались продовольственные волнения. С 25 февраля на улицах Петрограда обильно лилась кровь