Вы просто не знаете куда смотреть - стр. 29
– Я вижу, ты разбираешься в бизнесе? – спросил я.
– Разбирался когда-то, – махнул рукой Калдырь. – Теперь я просто пьяница с потрясающей карьерной перспективой ночного уборщика.
– Всякий труд почётен.
– Ой, вот не надо нести эту чушь! – Швабра распрямилась и оперлась на швабру. – Труд – это то, что надо перетерпеть, чтобы получить деньги. Чем больше денег, тем терпеть легче. Я отмываю чужую ссанину за гроши, и ничего почётного в этом нет. Одноклассники, встретив на улице, показывают мне в спину пальцами и кричат: «Сортирная тряпка!» И это ещё учебный год не начался!
– Никто тебя не заставляет, верно?
– Иди к чёрту, босс. Жизнь заставляет. Здесь я хотя бы делаю это за деньги.
Глава 5. Калдырь Водка
Раньше мне было интересно, почему бармены всё время протирают стаканы. Теперь я знаю. Нет, не скажу. Это ужасная тайна. Если вы её узнаете, то вас придётся убить штопором. Или шейкером. И то, и другое очень больно и обидно, но третий вариант ещё хуже: вы тоже станете барменом.
– Уже не могу представить бар без тебя, – вздохнул Калдырь. – Впрочем, всё, что было тут до тебя, я вообще плохо помню, потому что был трезв. Налей ещё.
– Но ведь я не первый бармен здесь, – напомнил я, наливая сто грамм «Столичной». Калдырь пьёт только водку, и только чистую. Не разбавляет и не закусывает. Ему нужен от выпивки только спирт.
– Мы об этом уже сто раз говорили, – покачал головой он. – До тебя бар почти год стоял закрытым.
– Я пил в нём в день приезда, – в очередной раз повторил я.
– Ты же не пьёшь, ты бармен!
– Тогда я ещё не был барменом.
– Разве ты не родился с шейкером в руке? – удивился Калдырь и резко выпил. Зажмурился, втянул носом воздух, задержал дыхание, чтобы даже молекула спиртовых паров не покинула организм. Усвоилось. Выдохнул. Открыл прояснившиеся глаза. – Если нет, то первая часть твоей жизни прошла зря. Ты прирождённый бармен.
Калдырь, будучи трезв, выглядит и чувствует себя пьяным в стельку, приходя в себя по мере набора градуса. Поэтому наиболее адекватен сейчас, под самое закрытие. После полуночи выйдет на работу в ночную смену, постепенно косея, а к утру, когда спирт окончательно выветрится, добредёт по стеночке домой, где упадёт в кровать и забудется пьяным сном. Проснётся в состоянии, близком к алкогольной коме, из последних сил доползёт сюда и начнёт приводить себя в человеческое состояние. Рюмка за рюмкой.
– Спасибо тебе, Роберт, – сказал Калдырь внезапно.
– Чего это ты вдруг? – спросил я осторожно.
– Ты структурируешь мою жизнь. До твоего приезда я мог работать только отрицательным примером на лекции о вреде пьянства. Я был жалок и отвратителен.