Вурдалакам нет места в раю - стр. 76
– Бегите, дурни! Это ловушка! – не унимаясь, кричал Горихвост.
– Я сокровищ не брошу! – рассвирепел Звяга. – Всю жизнь я мечтал вырваться из нищеты! Уйти от хозяина, зажить барином, сладко пить, мягко спать. И вот в кои-то веки выпала мне удача, так что же? Сбежать? Не на того напали!
Он бросился к бледной деве, взирающей на всех троих с высоты крыльца, и яростно завопил:
– А ну, лярва, отдавай взад мои камни! Или я из тебя душу вытрясу!
Он вцепился в ее тощие плечи и так принялся их трясти, что стало ясно: его угроза – не шутка. Однако девушка вдруг выскользнула из его рук и превратилась в зайца с кожаным пояском вокруг шейки. Звяга изо всех сил пнул его носком стоптанного сапога. Заяц ойкнул, вполне по-человечески проматерился и покатился по траве, с каждым оборотом принимая облик бледного Дерябы в тонком иноземном камзоле.
Оборотень остановился, привстал на колени, и, протянув в сторону Звяги кулак, затянутый в перчатку оленьей кожи, зло просипел:
– Ах ты, грязная псина! Я тебя первого упырю скормлю! Нарочно его попрошу, чтобы он сразу тебя не убивал, а еще из живого кровь выпил!
У Звяги отвисла челюсть. Он бросил обшаривать землю в поисках самоцветов и заторопился к воротам. Уже и Курдюм сообразил, чем пахнет дело, а боярин Видоша все еще ломал ветхую скрыню, в которую обратился кованый сундучок, и бормотал:
– Где же рублики? Ведь казна целого княжества была у меня в руках!
Звяга схватил барина за рукав и потащил за собой. Курдюм обогнал их и первым вломился в ворота, отчаянно вереща:
– Сгинь, нечистая сила! Изыди, бесовская прелесть!
Стоило всем троим приблизиться к выходу со двора, как в воротах возникла фигура благообразного старца с седой бородой. Все так же радушно улыбаясь, он раскинул в стороны руки, перегородил проход и запричитал:
– Куда же вы, гости? Али не приглянулись вам наши лесные дары?
– Уйди! – заголосил Курдюм, накатываясь прямо на него.
Однако старец и не думал сторониться. Стоило мельнику уткнуться лбом в его брюхо, как синий халат звездочета свалился, обнажив жесткую шкуру с колючей шерстью. Седая бородка скрутилась в козлиную прядь, на голове показались рога, а крючковатый нос превратился в тупой, как у борова, пятачок. Словно плеть, хлестнул по земле голый хвост с пышной кисточкой на конце, а из-под нижней губы выпросталась пара огромных клыков.
– Батюшки! Да это упырь! – дошло наконец до Курдюма.
Звяга издал растерянный хрип, подхватил Видослава в охапку и помчался обратно, однако там уже тянул к его горлу оленьи перчатки оборотень, по тонким губам которого скользила злая усмешка.