Вурдалакам нет места в раю - стр. 40
– Нету тут никого! – рявкнул сгоряча Горихвост. – Дрыхнуть в дозоре не надо.
– Да не дрых я! – принялся оправдываться волот. – Меня угомонили. Клянусь, кто-то меня заговорил. А кто – сам не видел.
– Эх, да что с тобой разговаривать? – махнул хвостом вурдалак.
– Погоди! Не ходи к горе, – испуганно бросил вслед ему великан.
– Ты туда чужака пропустил, – не согласился с ним Горихвост.
– А тебя не пропущу! – великан поднялся, раскрыл оба глаза и поднял с земли дубину.
«Дело плохо», – смекнул Горихвост, глядя на то, как вздымается над его хребтом обломанная сосна. Он едва успел юркнуть в чащу, как дубина обрушилась на бережок и перевернула огромный валун.
– Поймаю – шкуру сдеру! – дико ревел позади него великан.
Солнце перевалило за полдень и выглянуло из-за туч, окрасив осенний лес в багряное золото. Свет переливал через пышные кроны деревьев и обволакивал теплом шкуру, напоминая о лете, что недавно отправилось вслед за Дажьбогом в гости к северной Маре. Ночной холодок еще таился в оврагах, поросших густыми кустами, но Горихвост легко перескакивал через провалы. Для вурдалака лес – родной дом.
Берег ручья довел его до горы. Вершину ее как будто откусило древнее чудище из тех, что населяли землю до людей и богов. Дышучее жерло пыхало в небо клубами едкого дыма, который скатывался по неровным склонам и заволакивал низину. В нос ударил резкий запах серы и тухлых яиц, напрочь отбив волчий нюх.
Ручей плавно скрутился кольцом и обогнул обветшавший земляной вал. Сухие комья земли сыпались из-под деревянного тына, сбитого из сплоченных бревен с остро отесанными верхушками. Тын опоясывал гору высоким забором, не давая подобраться к ней нигде, кроме широких ворот, скрипящих под деревянной башней. Горихвост помнил эти ворота: они всегда были наглухо заперты, и лишь его дед знал, как с ними сладить.
Однако на этот раз распахнутые настежь створы жалобно подпевали ветру, что играл ими, гоняя взад и вперед.
Горихвост устремился в проход под башней, как вдруг упругая толстая плеть легла ему на загривок, опутала горло и подняла вверх, как щенка. Он беспомощно засучил лапами в воздухе, но его так сдавило, что стало трудно дышать. Из горла вырвался хриплый рык – больше удивленный, чем яростный.
Морда его развернулась к старому кряжистому вязу, сучья которого тянулись и опутывали его шкуру, как длинные лапы. Дерево подбросило его вверх и принялось хлестать ветвями, нанося жгучие удары.
– Ты чего? Отпусти! – ощерился вурдалак.
Пористая кора дерева разверзлась, обнажив темную пасть.
– Попался! Тать! Вор! Переветник! – глухо провыло древесное чрево.