Вторжение - стр. 30
– Корень, ой, Корней, то есть, типа учусь тоже, – замялся пацан.
– Ах, а что это на вас надето, Корней? – Ниночка озадачилась одеждами пацана. – Как-то оно вам не по размеру, разве так удобно?
– Вообще, без проблем, самый клёвый прикид!
– Прикид? Куда прикид? – не поняла Нинель пацанского сленга. – Вы это будете кидать?
– Ну, это типа так модно, – пояснил Корней, вызвав на лице Ниночки гримасу недоумения.
– Это модно? Молодой человек, вы не знаете, что такое модно, – заявила она безапелляционно. – Вот мой последний муж был начальником областного управления торговли. Я могла себе позволить шить на заказ у лучших портних города из тканей, которые даже не появлялись на прилавках магазинов. Это было модно! А то, что надето на вас, можно сразу выбросить. Но я понимаю, что тут вы бессильны.
– В смысле? Чего это я бессилен? – надулся Корней.
– Не в этом смысле, молодой человек, просто, в чём сюда пришёл, в том и будешь до последнего часа. Понятно? – она мило улыбнулась Корнею и сразу же переключилась на Алину. – Дитя моё, вам должно быть неуютно среди мужчин в ночной сорочке?
– Это не сорочка, это платье и, между прочим, очень дорогое и модное… в наше время, – уточнила она, поджав губки.
– Ну, не знаю, вот форма, – она лёгким движением руки провела вдоль фигуры Михалыча, – форма в любое время красит человека. А всё остальное так переменчиво, так зыбко. Сейчас лето, солнце, так приятно гулять в платье, а представляете, как я себя чувствую в промозглую осень или зимний мороз? Все идут в сапогах или валенках, а я в лодочках на каблуках! Бр-р-р! Нет, мне не холодно, если вы это хотели спросить, но как-то неуютно, противно, одиноко! Степан Михайлович, коварный вы мой, так что насчёт сердца и любви? Мы можем вот так, рука об руку, вдвоём идти дальше. Каким будет ваш положительный ответ?
Совершенно растаявший от близости роскошной женщины, считающей его образцом мужественности и эталоном моды, Михалыч кивал китайским болванчиком, витая при этом мыслями где-то в небесах.
Егору его вид показался несколько странным – крепкий мужик выглядел, как кисейная барышня, разморившаяся на жарком солнышке. Если бы не крепкая поддержка неожиданной спутницы жизни, он бы вполне уже мог лежать у её ног, продолжая улыбаться столь же умильно и глупо.
– Михалыч, номер табельного оружия? – спросил Егор, заглядывая в глаза полицейскому. – Давай-давай, вспоминай, ты его должен наизусть помнить!
Во взгляде Михалыча осмысленности не появилось, он будто находился под воздействием алкоголя или наркотиков, судя по расширившимся зрачкам, слабому дыханию и отсутствию реакции на внешние раздражители.