Второй сын - стр. 19
Он начертил в пыли рисунок – два полукруга спиной к спине, один развернут влево, другой вправо. Стрела, пересекавшая первый полукруг, вонзалась во второй со спины.
– Ты узнала историю слепого бога Хёда. Вот его руна, – и он постучал по рисунку. – Тебе понравилась его история?
Она нахмурилась.
– Почему Арвин назвал тебя Хёдом? – Теперь это казалось ей почти жестоким.
– Он сказал, что мне нужно учиться на этом примере.
– М-м. Но почему имя тебе дал Арвин… а не родители?
– Думаю, прежде у меня было другое имя. Но я его не помню. Я живу с Арвином с раннего детства.
– И все это время ты жил здесь… в этой пещере?
– Арвин – хранитель пещеры. В каждом клане есть свой хранитель пещер.
– Не знала я, что пещерам нужны хранители, – неуверенно сказала она, хотя эта пещера ей очень нравилась.
– Только некоторым.
– Мне кажется, что ты опять все выдумываешь, – сказала она.
– Нет, – ответил он. – Это правда.
– Что ж… мне понравилась история бога Хёда… но его имя мне все равно не нравится.
Он пожал плечами:
– Это всего лишь имя. Оно мало что значит. Кто дал тебе имя?
– «Гисла» значит обещание. Священная клятва. Но мать с отцом никогда не говорили мне, почему выбрали это имя. А свое обещание они точно не выполнили.
– Что за обещание?
– Они меня бросили.
– Но ведь не по своей воле, – мягко возразил он.
– Значит, не нужно было мне клясться, что все будет хорошо. – От внезапной вспышки гнева ей стало легче.
Гнев выжег цепкую, хваткую, испепелявшую грусть, а она продолжала думать о том, как несправедливо обошлись с ней родные. Быть может, ей было бы не так больно, если бы она ненавидела свою семью.
– Это всего лишь имя, – мягко повторил он, чуть ли не защищая их, и ее гнев мгновенно обратился против него.
Он вздохнул, словно почувствовав, как его обжег жар ее гнева, и не сказал больше ни слова. Они сидели в молчании, ожидая, пока приготовится ужин. Когда они поели, он вымыл тарелки, вытер их досуха, аккуратно поставил на полку и разлил по чашкам горячий чай. Только тогда он снова заговорил.
– Там, откуда ты родом, поклоняются Одину? – спросил он, уводя ее в иные, куда более прохладные воды. Она окунулась в них с головой, дождалась, пока они остудят снедавший ее гнев.
– Северные земли очень обширны, – ответила она. – Я не могу отвечать за всех, кто их населяет. Я из Тонлиса. Мы поем ему песни… ему и Фрейе… а еще звездам, и земле, и камням, и растениям. У нас есть песни на все случаи жизни.
– Так ты из Сонгров, – сказал он, и в его голосе зазвучало восхищение. – Я слышал предания о Сонграх.
– Правда?
– Арвин говорит, Сонгры поют руны.