Второй станет первым. Рассказы из бассейна - стр. 2

Так прошёл год и ещё год. И ещё. Приходили в бассейн новые дети, и новые родители. Дедушка Груши уже числился старожилом, с вновь приходящими не общался, даже не замечал их. Ему о вновь прибывших всё дедушка Насти докладывал.

Как-то по осени, после очередных соревнований дедушка Насти пришёл на тренировку угрюмый.

− Что это с вами? – поинтересовался дедушка Груши.

− Ничего.

− А что вы такой угрюмый?

− А чего радоваться-то?

Ещё подходили знакомые к дедушке Насти: все интересовались, как выступила его внучка, ведь по его рассказам выходило что Настя – просто единственная надежда российского плавания.

− Как выступили, как выступили… − отвечал неохотно дедушка Насти. – Почти третьи мы.

Дедушка Груши всё понял. Он побежал к стене, где были вывешены протоколы, достал увеличительное стекло (очки для близи как назло именно в этот день забыл) и стал изучать протоколы. Какое там «почти третья». Настя замыкала первую десятку! Как же так произошло? Что случилось?! Может Настя была не здорова?! Надо обязательно спросить дедушку Насти. Но как? Впервые дедушка Груши видел, что дедушка Насти так не в духе и даже грубоват. Да что там грубоват – безобразно груб с окружающими!

Но всё же дедушка Груши вернулся к дедушке Насти: надо же поддержать друга, всё-таки четыре года общаются. Но успокаивающие и без дедушки Груши отыскались. Рядом с дедушкой Насти сидела мама из самых волевых, мама Вадика по прозвищу Пузырь. Дедушка Груши знал: эта плечистая мама била своего сына ремнём, если он неудачно выступал на соревнованиях, приговаривая: «Я на тебя силы трачу, время и бензин, а денег-то сколько на гидрики^>2, денег! Не сметь плохо плыть! Не сметь!»

− Я же говорила вам: результаты иногда встают, − успокаивала мама Пузыря дедушку Насти. – Особенно у девочек. Правда, вот есть витаминный комплекс…

− Да идите вы… − ощетинился дедушка Насти. Лицо его было злое-презлое. Дедушка Насти ненавидел в эту минуту всех. Это был совершенно другой человек: нервный, больной, скандальный и ужасно несчастный. Казалось, дедушка Насти переживал самую сильную драму всей своей жизни. Он встал во весь свой исполинский рост и заорал:

− Что же здесь, товарищи, такое происходит? Одни, значит, утром ещё приходят тренироваться, а другие значит, только раз в день. Одни ОФП^>3 на улице занимаются, или в подвале тренажёрном, или вообще на бортике, а другие в шикарном спортивном гимнастическом зале с козлами-брусьями и другими растяжками! Что это за дискриминация такая, я вас спрашиваю, а?

Фойе бассейна было всё в стёклах. Стеснительные боязливые родители слабых пловцов увидели с улицы, что творится что-то странное, осмелели, вылезли из своих машин, набились в помещение. Дедушка Насти немного успокоился, ободрился, увидев, сколько людей его слушают, спросил: