Второй шанс на счастье - стр. 2
его. Генрих был директором, а заодно и хозяином агентства. Именно он настоял, чтобы девчонка, не прошедшая отбор, участвовала дальше.
— У этой девушки есть будущее, — заверил он жюри на чистом русском и добавил, подняв палец вверх: — Возражения не принимаются!
Затем пролетели добрых четыре года усердной работы. Фотосессии, показы, съемки… Мама упорно твердила, что я — продажная девка и уж никак, кроме постели, не смогла бы пробиться, я беззаботно отмахивалась и глаза горели не хуже, чем самые яркие софиты.
Но однажды все изменилось. Мы вернулись из Парижа после очередного показа и я совершила большую ошибку, правда о ней никогда не жалела.
Чувствовало мое сердечко, что не стоит идти в ресторан, не хотела же оставаться на корпоративе, но у самого выхода меня перехватил возлюбленный директор.
— Уже уходишь? — спросил он, нахмурив брови так, как умел только он.
— Генрих, — мужчина всегда настаивал, чтобы все обращались к нему по имени и на ты. — Вы… я… — мямлила, потому что всегда в его присутствии не могла связать двух слов.
— Анна, это нехорошо, когда звезда покидает бал еще до его начала, — он обольстительно улыбнулся, а я… Сердечко бешено заколотилось, ноги подкосились…
Гена, как мы его называли между собой, ненавязчиво взял меня под руку и повел обратно к остальным моделям.
Мы стояли посреди ресторана, вокруг нас столпился весь коллектив агентства, цветы, поздравления с успешным показом, шампанское… А потом я проснулась в его квартире. Все, что тогда смогла придумать: подхватить вещи и сбежать, пока он был в душе.
Целый день, зарывшись под одеяло, вспоминала события прошлой ночи: его губы, руки, слияние тел, сбивчивое дыхание, испытанное удовольствие… А через месяц узнала, что та ночь останется не только в моей памяти, но и рядом. Навсегда!
— Поздравляю, у вас будет ребенок! — улыбнулась врач в женской консультации. — Можете смело радовать папочку!
«Угу… Скорее мамочку… Свою!» — подумала я тогда, уже примерно представляя, что услышу в свой адрес.
Но, все оказалось гораздо хуже. Для начала мама заявила:
— Нагуляла — делай аборт. В моей семье выродков не будет!
— Ребенок-то тут причем? — нахмурилась я, с трудом сдерживая слезы.
— Ребенок может и ни причем, а вот мать его…
— Бу-ду ро-жа-ть, — стиснув зубы, по слогам произнесла я.
— Тогда пошла вон из моего дома, гадина, чтобы глаза мои тебя не видели! Ты не достойна носить дедову фамилию! Выбирай: семья или выродок, непонятно от кого!
— А мне понятно. От любимого мужчины, — сжав кулаки и держась на последних каплях самообладания, прошептала я. Встала, собрала минимум вещей, упаковала все свои документы, развернулась и, громко хлопнув дверью, ушла из дома.