Второе замужество миссис Каммингс - стр. 14

– Хватит злорадствовать, лучше давай быстро неси эти твои нюхательные соли!.. Или как там у вас эти женские глупости называются?

Я, конечно, выдержала небольшую паузу полюбоваться на поверженных врагов, но потом все-таки поднялась в комнату за нашатырем, нельзя же было оставить ее там валяться, а наверх я тащить ее не собиралась. Вниз притопала, вот пусть и наверх сама отправляется. Однако, когда я вернулась, она уже пришла в себя и сидела на полу, странно озираясь. Бардальфа рядом не было. Я помогла ей встать и, убедившись, что она, хоть и пошатываясь, пошла вверх по лестнице, вернулась в залу.

Я предполагала, он все еще там, просто где-то спрятался, но он не отзывался. А сегодня весь день его не было видно. Впрочем, оно к лучшему. И Ричард, кажется, пошел на поправку.

∞∞∞

Той ночью она играла мою мелодию, которую я написал много лет назад, еще даже до того, как познакомился с Клер… Я никогда раньше не слышал этой музыки под чужими пальцами, но она исполняла ее великолепно. Эта девочка… Ее родители, наверное, еще не появились на свет, когда была написана эта мелодия. Но в ту ночь она играла ее так, словно музыка эта была написана для нее. Лунный свет падал на светлые кудри, играл на тонких быстрых пальцах. Я подошел и невольно тоже включился в мелодию. Теперь она была написана нами для четырех рук. Девушка была так поглощена музыкой, что даже не заметила произошедшего, и я тоже дал себя поглотить музыке. Но вдруг она вздрогнула и вскочила, отпрянув. Как же? Ведь она не могла меня видеть. Наверное, ее напугала музыка. Мне вдруг стало так тоскливо, что я продолжил играть, как всегда делаю в эти длинные лунные ночи. Однако девушка не прекращала смотреть на меня, не на движущиеся самостоятельно клавиши рояля, а на меня! Но самое удивительное случилось потом.

В холодном свете луны в каменной зале четко раздался голос девушки:

– Я хочу видеть тебя! Покажись мне!

Ее глаза, глубоко-голубые, как сапфиры, смотрели на меня не со страхом, а с намереньем. И я решил выполнить ее приказ. Прекратив играть, я поднялся и подвел ее к зеркалу, как в первый день вывел ее из лабиринта коридоров. Она подошла к большому в кованой оправе стеклу, закрепленному в углу комнаты. И я повелел черному крепу упасть с него. И тогда в его слегка замутненной временем поверхности отразилась хрупкая светловолосая девушка, а за ней – я.

И она потеряла сознание.

Любой, уважающий себя, мужчина, даже такой, как я, должен был бы подхватить ее. Но увы… лишь в зеркале я казался явным, а за его пределами… она скользнула через мои инстинктивно выставленные ладони и обрушилась на каменный пол. Вот в таком идиотском положении меня и застала Клер. Хорошо, что в тот момент я находился еще под сильным впечатлением от произошедшего, иначе ее чрезвычайно довольное выражение лица вызвало бы у меня куда больше ярости. Я отправил ее за нюхательной солью, а сам опустился подле девушки. Люсия… Кажется, так ее зовут…