Вторая жена господина Нордена. Книга 2 - стр. 22
— Ладно, не расстраивайся. Мы особенно не задержались, как видишь. Приехали поздно вечером.
— Зато тебе предстоит весьма приятная неделя, — хитро засмеялся Яник. — Никаких подследственных, никаких допросов, знай себе развлекайся с молодой женой.
Ещё один!
— Кое-кто нарывается, — предупредил я.
— А что я такого сказал? Просто озвучил факты.
— В следующий раз будь добр такие факты озвучивать исключительно про себя. А вообще я хотел позвать вас на ужин в воскресенье. Заодно и с Элианной познакомитесь, раз уж на свадьбу не попали.
— Отлично! — По голосу Яника было слышно, что он заулыбался. — С огромным удовольствием. Мэди просила передать тебе привет и поздравления. Мы оба за тебя ужасно рады.
— Спасибо. Передавай Мэдейлин поклон от меня.
— Прямо сейчас схожу и поклонюсь. И вообще, пожалуй, закончу отвлекать тебя от общества жены. — Яник снова хохотнул.
— Не забудь про воскресенье, остряк, — притворно суровым тоном сказал я. — Приходите к семи.
— Даже не надейся, что забуду. Будем ровно в семь!
И разговор прервался. Я слегка выпрямился в кресле. Несмотря на поздравления и дурацкие шуточки, друзья не очень-то верят в мою внезапную влюблённость и желание наладить личную жизнь. Ну, на то они и друзья, что слишком хорошо меня знают, а я чувствую их ложь. Яник, как только узнал о свадьбе, стал смотреть на меня с таким подозрением, будто я собираюсь совершить нечто противозаконное, но никаких соображений не высказывал. Рониэль притворялся удачнее, однако и ему меня провести не удалось, хотя я ценил его деликатность. Вот даже сейчас оба сделали вид, что верят… Надо попытаться их переубедить, чтобы понять, может ли сработать мой план или нет.
Я повернул голову и уставился в окно, однако перед глазами будто застыла пелена. Яник и Рониэль видели меня разным. Таким, каким не видел больше никто и никогда. После трагедии я приходил в себя сначала в доме Рониэля, а когда по моей милости ему пришлось затеять в доме ремонт, меня забрали к себе Яник и Мэди. Моих возражений никто и слушать не стал.
— Надо будет, свяжем и притащим насильно, — хмуро предупредил Яник.
Признаться честно, тогда я хотел, чтобы они все от меня отвернулись, однако друзья оказались непоколебимыми. Конечно, они до сих пор за меня переживают, но уж точно не осуждают. Скорее, недоумевают. Но молчат.
Отвернувшись от окна и снова откинувшись на подголовник кресла, я постарался настроиться на работу. Но ничего не получалось: мысли разбегались, ни на чём не задерживаясь. В конце концов я перестал сопротивляться и прикрыл глаза.