Вся правда и ложь обо мне - стр. 10
Приключение получилось так себе, зато мы подружились.
Мы заглядываем в кухню, чтобы попрощаться с мамой и папой. Те сразу умолкают, и к лицам приклеиваются фальшивые улыбки. Лучше бы они нормально ссорились, а не переходили на шепот, завидев меня. Папа недавно ездил в командировку, поэтому сегодня у него выходной – значит, будут целый день шипеть друг на друга, просто супер.
– Привет, девочки! – говорит мама.
Папа поднимает глаза от газеты, как будто на самом деле зачитался. Мог бы и вверх ногами ее держать, все равно же видно, что не читал.
– Все в порядке? – спрашивает он.
Мама звенит посудой, что-то готовит. Лучше бы хоть изредка почитала газету, пока готовит папа, но нет. Разве их уговоришь? А мне хотелось бы видеть, как она хотя бы изредка дает себе передышку. Папа иногда предлагает подменить ее, но она упорно делает все сама, а нам разрешает только накрыть на стол или вывалить объедки червякам.
Да-да. У моей мамы действительно есть вермикомпост – компост, который делают червяки. Это все равно что держать триста питомцев, которые питаются нашими объедками и какают компостом. Обожаю их. Иногда снимаю крышку и подолгу на них глазею. Однажды Бэлла уговаривала меня залить их кипятком, и ради их спасения мне пришлось сломя голову броситься к себе в комнату и разрезать ножом один из своих рисунков.
Так вот, мама готовит. Она рослая блондинка, какой я была раньше (к сожалению, я по-прежнему рослая, но уже не блондинка). Когда мы проходим по кухне, она с сияющей улыбкой спрашивает:
– Супчику не хотите, девочки?
Лили отвечает:
– Большое спасибо, но нам уже пора к Молли.
– А пахнет вкусно, – добавляю я, хоть это и неправда.
Мамин чечевичный суп густой, как клейстер – прямо бери и клей обои. Однажды я прилепила им к стене свой набросок, просто чтобы посмотреть, приклеится он или нет, и он держится до сих пор. На этом наброске Хамфри охотится на мышь, он висит в простенке слева от окна.
Мамы в то время не было дома, вот мы с Джеком и веселились на всю катушку. Даже поспорили, отвалится рисунок или нет, а он не отвалился и висит уже несколько месяцев. Мы хохотали до слез. Обожаю Джека.
Мама с папой старательно делают вид, будто бы мы вовсе не прервали очередной тихий спор, и от этого всем становится страшно неловко. Папа улыбается нам с Лили и переворачивает страницу. Обычно ладить с ним гораздо проще, чем с мамой: он занят своим делом и на мое жизненное пространство не претендует, а мне его нужно много. С папой можно говорить о чем угодно, и он охотно поддерживает разговор. Однажды он заявил, что абстракционизм – фуфло, а я объяснила ему, почему он не прав, он все понял и теперь так не думает.