Встретимся у Ральфа - стр. 15
Процедуры, избавляющие от лишних волос, повторялись едва ли не каждый день, отнимая у Шевон уйму времени. Обесцвечивание для верхней губы, бритва для ног и подмышек, дурно пахнущий крем для зоны бикини и пинцет для пальцев, сосков, подбородка и бровей. Хоть кто-нибудь из мужчин догадывался о том, сколько времени уходило у женщин на то, чтобы сохранять свою кожу гладкой и безупречной? День за днем они кропотливо удаляли с тела все, что не соответствовало представлениям о женственности. Пошли бы мужчины на подобные жертвы, если бы общество и законы моды настаивали, что их кожа тоже должна быть идеально гладкой?
И как получилось, что в других странах этому не придавали такого значения? Миллионы итальянских женщин разгуливали по пляжу, беззастенчиво демонстрируя темные волосы в районе бикини – не говоря уже о той поросли, что виднелась у них из-под мышек. Как получилось, что во Франции есть специальное слово для женских усиков, очень милое и ничуть не оскорбительное? Зато англичанка не может пройти по улице с небритыми ногами, чтобы ее не обозвали при этом лесбиянкой.
Интересно, какой величины получится куча, если собрать вместе все те волосы, от которых Шевон избавилась за последние десять лет? Утомительное занятие. И такое неблагодарное. Вроде уборки по дому. Только закончил, и скоро можно начинать по новой. Волосы росли без остановки, с огорчительным упорством. Ни разу еще они не взяли выходного и не ушли в отпуск. Им плевать было на то, что к какой-то части своего тела вы относитесь с особой нежностью, – они принимались расти и там, как трава на гладкой каменной стене.
Одно время Шевон пыталась заняться садоводством. Ей казалось, что эта работа как раз для нее. Но почти сразу выяснилось, что подобное занятие стоит в одном ряду с уборкой и нежеланными волосами – сколько бы ты ни вкладывал в это сил, впереди тебя ждало одно разочарование. Волосы, пыль и сорняки – Шевон ненавидела их всем сердцем.
В последнее время она только и делала, что ненавидела свое тело. Мало того, что Шевон обрастала новыми волосами, она еще и толстела день ото дня! И речь шла не о паре-другой лишних килограммов. Недалек тот час, когда незнакомые люди будут называть ее за глаза толстухой. Шевон уже не пыталась влезть в свои любимые вещи. Теперь она носила одни и те же легинсы, дополняя их парой туник да старых свитерков. Покупка новой одежды означала, что Шевон придется идти в магазины, которые раньше она обходила стороной. Это все равно что объявить всему миру: да, я толстая!
Карл и словом не упоминал о ее лишнем весе – они старательно избегали этой темы. Он по-прежнему ласкал и обнимал Шевон, по-прежнему держал ее за руку и говорил о своей любви. В принципе, он никогда не был щедр на комплименты. Конечно, Шевон предпочла бы узнать, что он думает о ней на самом деле. Она давно уже не раздевалась в присутствии Карла и не разгуливала по квартире нагой. Их привычка вместе принимать ванну тоже сошла на нет. Разумеется, она в любой момент могла прямо спросить у него: «Карл, скажи, я и правда толстая?» И Карл, в отличие от других мужчин, не стал бы лгать. Он бы честно ответил ей: «Да, Шев, ты порядком растолстела». И что тогда? Какой оборот принял бы их разговор? А вдруг бы выяснилось, что Карл испытывает к ней отвращение? И злится на Шевон за то, что она позволила себе так распуститься?