Вспомнить все: Моя невероятно правдивая история - стр. 66
На самой верхней ступени пьедестала стоял Серхио Олива, двадцатисемилетний кубинский эмигрант, весящий 230 фунтов. К этому времени журналы, посвященные мышцам, называли его просто «Легендой». Свой последний титул Мистер Олимпия он завоевал в Нью-Йорке прошлой осенью без борьбы: остальные четверо чемпионов-культуристов, приглашенных на состязания, отказались выходить на сцену.
Прошлое Оливы было еще более бурным, чем мое собственное. Его отец в докастровской Кубе трудился на плантациях сахарного тростника; в неспокойные пятидесятые годы Серхио вслед за отцом пошел служить в армию генерала Фульхенсио Батисты. После того как Фидель Кастро и его повстанцы одержали верх, Серхио сделал себе имя как спортсмен. Он занимался тяжелой атлетикой и достиг в ней больших высот. В 1962 году его включили в кубинскую команду, которой предстояло выступить на играх стран Центральной Америки и Карибского бассейна. Олива должен был бы возглавить сборную на Олимпийских играх 1964 года, однако он так сильно ненавидел режим Кастро, что сбежал в Соединенные Штаты вместе со многими товарищами по команде. Также он потрясающе играл в бейсбол. Вот что помогло ему отточить до совершенства талию: десятки тысяч упражнений разворота корпуса для отработки удара битой.
Впервые я встретил Серхио на первенстве за титул Мистер Вселенная в Майами в 1968 году, где он устраивал показательные выступления, сводившие зрителей с ума. Как выразился один из журналов по культуризму: «От его поз лопался бетон». Не было никаких сомнений в том, что до Серхио мне еще очень далеко. Он был действительно крепче и плотнее меня; о такой мышечной массе я пока что не мог и мечтать. У него была редкая для культуристов способность выглядеть потрясающе, даже стоя в расслабленном состоянии. Серхио обладал лучшим силуэтом из всех, какие мне только приходилось видеть: идеальная V-образная форма, сужающаяся от широких плеч к тонкой от природы округлой талии и бедрам. Фирменная «поза победы» Серхио представляла собой движение, на которое могли решиться лишь немногие из культуристов, участвующих в состязаниях. Она заключалась в том, что он просто стоял, держа ноги вместе, и вытягивал руки прямо над головой. Эта поза полностью раскрывала его тело: огромные мощные бедра, разработанные занятиями по тяжелой атлетике, крошечная талия и практически безукоризненные мышцы брюшного пресса, трицепсы и нижние зубчатые мыщцы (мышцы по бокам грудной клетки).
Я был полон решимости со временем одержать верх над этим человеком, но мне еще было далеко до того тела, которое требовалось для победы. Я приехал в Америку, похожий на алмаз весом сто карат, при виде которого все восторженно восклицали: «Матерь божья!» Однако алмаз этот был еще очень грубо обработан. Он еще не был готов к тому, чтобы его выставляли напоказ – по крайней мере, по американским стандартам. На создание тела мирового класса обычно требуется по меньшей мере десять лет, а я к этому времени тренировался всего шесть. Но у меня была физическая сила, и обо мне говорили: «Взгляните на размеры этого паренька. Что за черт? На мой взгляд, у него громадный потенциал». Свои победы в Европе я одерживал не только за счет своих физических данных, но также благодаря напористости и порыву. Однако впереди меня еще ждала огромная работа.