Вспомнить все: Моя невероятно правдивая история - стр. 115
Чарльз уже давно пришел к выводу, что существует множество увлекательных видов спорта, не получающих должного освещения: не только культуризм, но и скалолазание и катание на лыжах по ледникам. Он обладал неплохой физической подготовкой, поэтому все испробовал сам, а затем описывал свои ощущения. Так, Чарльз рассказал о том, что испытал, занимаясь тяжелой атлетикой, когда всего через месяц смог выжать лежа штангу на тридцать фунтов тяжелее, чем до начала тренировок.
Джордж Бенсон производил еще более экзотическое впечатление. Родившись в Великобритании, он рос на Ямайке, в Кении, Сомали и Уэльсе. Его отец, приверженец старых английских традиций, придерживался самых строгих правил. Джордж рассказывал нам жуткие истории про свое детство, прошедшее в обстановке железной дисциплины. Правда, однажды, когда он еще был совсем маленьким, они с матерью какое-то время жили на Карибском море, а отец был где-то в отъезде. Когда Джордж стал постарше, его отдали в частный пансион. Затем он переехал в Гротон, где учился в Университете штата Северная Каролина и колледже Холлинса. Джордж окончил учебу, имея миллион связей в нью-йоркском свете.
Возможно, благодаря своему воспитанию Бенсон производил впечатление человека холодного и даже высокомерного. Он почти никогда ни на что не жаловался. За плечом у него всегда висела сумка с фотоаппаратом и дневником, в который он делал записи двадцать четыре часа в сутки. Мне это казалось напускным, словно Джордж подражал Эрнсту Хемингуэю или какому-то знаменитому исследователю.
Однако на самом деле Бенсон был именно тем, что требовалось культуризму, чтобы выковать свой новый образ. Он умел фотографировать так, что люди, увидев его снимки, восклицали: «Ого, это же просто потрясно, смотрите!» Джордж не фотографировал профессиональные позы, которые мало интересовали рядового читателя; вместо этого он делал снимок, на котором культурист выглядел маленьким человечком на фоне огромного американского флага. Или же он запечатлевал восторженные лица девушек из Маунт-Холиоука, наблюдающих за соревнованиями культуристов. Братья Уайдеры ни до чего подобного не додумались.
Джордж умел делать из ничего конфетку. Или, возможно, это казалось ничем мне, потому что я видел все это каждый день и был его частью, в то время как для Джорджа это действительно было что-то. Однажды, проработав с фотоаппаратом целый день в клубе Голда, Джордж спросил у меня:
– Как тебе удается так быстро проходить по залу и никого не задевать?
Для меня ответ был очевиден: если кто-то оказывается на пути, его нужно обойти! Зачем толкаться? Однако Джордж увидел тут нечто большее. Несколько недель спустя я услышал, как он за ужином рассказывал об этом своим друзьям-интеллектуалам: «Когда мы с Чарльзом пришли в тренажерный зал, то принялись очень внимательно наблюдать за тем, как движутся эти люди. И, поверите ли вы, за четыре часа, проведенных там, мы ни разу не увидели, чтобы один из этих огромных культуристов столкнулся с другим! Даже несмотря на то, что там было многолюдно, снаряжения много, свободного места не хватает, никто не сталкивался между собой. Они просто обходили друг друга, грациозно, словно львы в клетке».