Вспомни, Облако! Книга вторая. Рассказы о загадках и тайнах пятого океана - стр. 34
Сон детства сбылся. Но остались несбыточными другие сны. Сны о потерянной родине.
Амфибия Игоря Сикорского
Есть в авиационных музеях мира самолеты-пионеры. Их сохраняют как дорогие исторические реликвии. С них делают копии и летают на них в наши дни, даже устраивают соревнования аэропланов-«пенсионеров».
Аэроплан-гигант «Илья Муромец» до нашего времени не сохранился. Но вдруг понадобился для съемок картины «Поэма о крыльях», в которой рассказывается об авиаконструкторах Сикорском и Туполеве.
Решили построить настоящий самолет. Пришлось залезть в пыльные архивы, перебрать сотни чертежей и описаний «Ильи Муромца» семидесятилетней давности. Полный успех!
Рижские и московские специалисты соорудили по восстановленным чертежам «Илью Муромца». Желтокрылый пионер тяжелой русской авиации вновь научился двигаться и отрываться от земли на летном поле аэроклуба колхоза «Накотне».
Теперь «Илья Муромец» – экспонат музея ВВС в Монино
«Илья Муромец» в музее авиации в Монино.
Иван и «Сопвич»
Вообще-то
испытания выдержали не все…
настолько ошеломляюще
это новшество (аэропланы)
действовало на простых
деревенских и городских парней,
какими были мои погодки.
И. Чучин
В канун первой империалистической войны сотню солдат из всей «русской армии отобрали для учебы в Англии летному делу. Шестьдесят из них отсеялись после первых же учебных полетов. Двадцать два русских рядовых закончили первоначальное обучение, и их направили в высшую школу пилотажа. И лишь пять ее окончили. Среди них крестьянский сын Иван Чучин, впоследствии – первый красвоенлет в Туркестане.
Короткое гостевание в родном селе подходило к концу.
– Кажи толком, куды тебя гонят, Ванька? – в который раз спросила мать. Сухонькие пальцы ее сучили нить на прялке, а глаза из-под белесых бровок остро смотрели на сына.
– Так я ж говорю, на офицера учиться, мамаша!
– А что ж в аглицкую сторону везут, в России места для ентова нет?
Иван замялся.
– Не темни, сын, – пробасил отец. – Вон Гринька балабонит, што вы на пропеллерах иноземных лётать будете. В божьем небе перековыркиваться. Ежели так, оставь дьявольскую затею, Иван!
Лётчик Иван Чучин.
– Да не-е, врет Гринька. На офицеров, на офицеров учить нас будут.
Из соседней хаты донесся хрипловатый голос граммофона. Это Гринька привез его из города и крутил, подвыпивши, пластинки с маршами.
– Закрывайте, закрывайте окна, у коров молоко пропадет! – испуганно закричала мать и плюнула, оборвав сученую нитку.
– Эх, браты, щас бы щец миску да картохи чугунок, у меня с проклятого французского бульону кружение в брюхе!