Вскормленные льдами - стр. 38
Подошли ближе, и теперь было видно, что это что-то длинное, присыпанное снегом. Один фрагмент, видимо тот, который и разглядели с воздуха, немного возвышался надо льдами, закругленным концом чётко выделяясь на фоне серого горизонта. Ветер очистил его от снега, и он матово поблёскивал в рассеянном свете луны.
Ещё на подходе Шабанов завороженно проговорил:
– Я как в детстве очутился, когда смотрел «Туманность Андромеды»! Так и хочется выкрикнуть: «Звездолёт!» Как там он звался? «Парус»!
И первым же сообразил, выхватив характерные детали:
– Это не корабль!
Санкт-Петербург
Тоска. Унылое ощущение бездарной пустоты.
Стол аккуратно «завален» бумагами. Расстелена, чуть свисая за край, карта. Полупустой забытый стакан остывшего чая. Ленивая рука и взгляд перебирают страницы и буквы.
Сверяя ход войны на Дальнем Востоке – сложившееся на сегодняшний день положение с хронологией из будущего, император всея Руси Романов Николай поражался, что, несмотря на все предпринятые шаги, особых сдвигов так и не случилось.
Топталась армия в районе Мукдена.
Уже обстреливался Порт-Артур. Не регулярно, не прицельно, пока редко и безрезультатно (как заверяли) – ни одного попадания в корабли порт-артурской эскадры не было.
«Господи, только бы Рожественский дошёл благополучно. И быстрей! Новые снаряды, дополнительно для идущей Северным проходом эскадры уже отправлены во Владивосток».
Сформирована 3-я Тихоокеанская эскадра…
Романов по памяти поимённо стал перечислять корабли, не заметив, что забормотал вслух:
– «Бородино», «Орёл» – броненосцы. Крейсера: «Аврора», «Олег», «Светлана», «Жемчуг»…
Помнил, потому что дела флота преобладали. Так как, в связи с «главным секретом», к императору ближе оказались именно адмиралы.
«А вместе с тем то, что происходит на суше, в армии не менее важно! А что сделано? И немало бы, однако как же недостаточно».
Пропускная способность железной дороги не позволяла насытить армию войсковыми частями, артиллерией и боеприпасами в должной мере.
Отправленные на Дальний Восток подкрепления и новые (более перспективные) офицеры, которых присоветовали подсказки потомков, а также кадровые перестановки в действующей армии (едва ли не супротив ценза), не смогли переломить ход войны и лишь вызывали недоумение у высшего генералитета. Впрочем, как и у самих назначенцев.
И на самом деле, это был весьма смелый, если не сказать сомнительный ход со стороны государя. Так как молодые офицеры не имели ни опыта, ни навыков командования большими соединениями, ни, что уж там говорить, авторитета.
Взять того же генерала Брусилова, Алексея Алексеевича. Не имея практики командования даже полком, тем не менее он не посмел отказать царю, лишь осторожно высказал своё сомнение: «справится ли?». Но, так или иначе, получив от государя: «Я в вас верю!», полномочия и целое собрание наставлений, ещё пахнущих свежей типографской краской, с примерами и разбором тактических приёмов, которые ему следовало изучить, генерал отбыл на новое место службы.