Всеобщая история любви - стр. 67
Каждый любовный роман Казановы был поиском золотого руна, так что неудивительно, что он называл свой пенис «неукротимым жеребцом». Всегда искренне влюбляясь в женщину, которую он преследовал, Казанова в своей пылкости становился неотразимым. «Когда уносят лампу, все женщины одинаковы», – говорил он однажды про свои случавшиеся время от времени шалости в темноте с сексуально озабоченными старухами. Но он также клялся, что «без любви это великое дело омерзительно». И он снова и снова терял голову, снова и снова терял все завоеванное. Но, по его личному счету, это было одно и то же. Добиваясь уважения к себе, Казанова плутовал и втирался в доверие, прокладывая себе дорогу в высшее общество любовными связями. Превосходный рассказчик, он изобретательно жульничал, пробивал себе путь, проникая под юбки бесчисленных женщин, иногда в толпе, во время многолюдных мероприятий (женщины не носили нижнего белья, так что секс в публичных местах доставлял особое наслаждение). Кем только не был Казанова: военным, шпионом, священником, скрипачом, танцором, хозяином шелковой мануфактуры, поваром, драматургом, сводником и каббалистическим некромантом-предсказателем-чародеем, если назвать лишь некоторые из его ремесел. Он водил знакомство с императорами, папами, якшался с беспризорниками; дрался на дуэлях; наслаждался театром; был вором-домушником, провел несколько лет в тюрьме и много пировал с королевскими особами; перевел Илиаду и другие классические произведения; написал две дюжины ученых книг и вращался в обществе Руссо, Вольтера, Франклина и других мыслителей. Казанова лгал, говоря о своем происхождении, и жил в страхе, что правда может раскрыться. Но что значили совершенные им ничтожные обманы в сравнении с тем внутренним мошенничеством, из-за которого он переживал? Жизнь на грани обостряла его ум, но еще и делала его печально известным. Когда он появлялся в городе, его брала на заметку полиция – равно как и подходящие женщины, их мужья и любовники.
Имена дон Хуана (дон Жуана) и Казановы часто ставили рядом, и у них действительно было общим что-то важное: оба в детстве чувствовали себя нежеланными и брошенными. Обнаружив со временем, что их привлекательность и сексуальность могли привлечь то внимание, о котором они мечтали, они инстинктивно сделали ставку на обольщение, делая эротичными любые отношения, как много лет спустя Мэрилин Монро. Однако дон Хуан XIV века совращал женщин для того, чтобы убедиться в собственной мужественности, тогда как Казанова хотел доказать, что он мог быть желанным. Отчаянно нуждавшийся в любви, уважении, семье, ощущении принадлежности, Казанова маскировал свою неуверенность под бравадой и пылкостью. Он пытался скрыть, что его тянуло к женщинам, которые внешне напоминали матерей, а за его стремлением обирать богатых и знатных стояло просто желание показать, что бедному парню это по силам.