Всемуко Путенабо - стр. 6
– Ты! – яростно вращает белками брюнет, безуспешно вталкивая ногу в перекрученную штанину.
Конец всему и вся. Говорила же, что нужно лучше прятать.
За распахнутой дверью у шкафчика сверкает волосатая задница нагнувшегося над находкой блондина. Его лицо в компьютере, ему не до приличий. Впрочем, какие тут… Смешное слово. После всего.
– Нет! – Он со злостью лупит клавиатуру, будто виновата именно она.
– Ищи лучше! – настаивает брюнет. – Должно быть. Иначе – зачем?
На шелке смятого широкого лежбища вырванным глазом валяется микрокамера. Вот тебе и микро.
– Поучи еще! – огрызается из детской белый зад. – Чайник! По ходу, она успела все удалить…
Брюнет угрожающе надвигается на Кристину. Айсберг на маленькую лодочку. Дровосек на березку. Люли-люли, заломати…
«Дззз! Дум-дум-дум!» – звонок и стук одновременно. Наконец-то.
– Откройте, полиция!
Два «б» – брюн и блонд – синхронно оглядываются на входную дверь.
Страх. Ненависть.
У нее к ним – брезгливое высокомерие.
– Дошло? – Она царапает себе грудь. Полосы на коже смотрятся жутко.
– Но камера! – Брюнет в трансе. – Камера – доказательство умысла, провокации. Тебе не поверят.
– Иметь дома не запрещено. А записи нет.
Она улыбается.
– Сучка! Ты же сама нас…
Кристина набирает полные легкие воздуха и бросается к двери:
– Помогите!
– – – – – – -
Хотите представить, что пережил Кирилл, когда очнулся и понял, что ни Алены, ни Павлика нет? Попробуйте. И все равно придется помножить на сто. Потом на тысячу. Потом перестать лезть в чужую душу, которая потемки. Для тех, кто не любит. А кто любит – поймет.
И да минует нас чаша сия.
Квартира зияла пустотой. Пустота – это не отсутствие мебели, техники и тряпок. Это когда близкие люди исчезли. Все остальное – не пустота, а обстоятельства.
Обстоятельства сообщили глазам, что квартиру обчистили. Кирилл наскоро оглядел вывернутые шкафы и выдернутые ящики тумбочек. Крупная техника на месте, а мелкое не в счет. И особых ценностей у Кирилла с Аленой не было. Воры просто не успели.
Видимо, Кирилл спугнул их, и они сбежали, унеся с собой кое-что из ценного. Обокрали – пусть. Это обидно, но не катастрофично, вещи в жизни не главное. Главное – где Алена? Тоже унесли, как величайшую драгоценность?
Мозаично, с выпавшими элементами, всплыло испуганно-агрессивное лицо ударившего недомерка. Загнанный в угол зверек. Он кусается именно потому, что загнан в угол, от отчаяния. Второй, скорее всего, тоже подросток. Ради ерунды на мокрое дело они не пойдут. Тем более простые воришки не возьмут заложника – он только мешать будет. И лишнюю статью пришьет, намного более серьезную, чем кража. Им просто хотелось поживиться. Насилие? Могли бы, для куража. Особенно, если не местные. Но насилие оставляет следы. Следов нет.