Всегда лишь она - стр. 37
У нее нет привычки приходить сюда вечерами. Обычно она приходит днем. Ее не должно было быть здесь сегодня, но все-таки она тут, одинокая и испуганная. Крупные капли летнего дождя падают на землю, барабанят по голове, затекают в глаза. Все сложилось совсем не так, как должно было. Она представляла этот вечер совсем другим. Последний раз, думала Энни. Последний невинный момент вместе. Впереди новая жизнь.
Она оглядывается через плечо, чтобы убедиться, что никто не видит, как она стоит здесь, на полянке в национальном парке Иден-Хилл, в двух шагах от места, на котором, как рассказал Хэл Йорк, ранним утром двадцать три года назад нашли холодное и окоченевшее тело ее матери.
– Мамочка уснула, – пожаловалась тогда трехлетняя Энни Хэлу. – Я очень хотела есть, но она так и не приготовила мне завтрак.
Хэл Йорк сказал, что нашел печенье, обертку которого маленькая Энни безуспешно терзала перед тем, как отправилась за помощью. Хэл признался, что именно оно ужаснуло его больше всего – растерзанное, но так и не открытое, смятое, раскрошившееся под неловкими ручками голодного ребенка. Это печенье сказало Хэлу все, что ему нужно было знать. Это печенье заставило его отправиться на поиски монстра, убившего молодую мать-одиночку, а затем бросившего ее крохотную дочку в холодном темном лесу.
– Я думаю, что сделала ужасную ошибку, мам, – говорит Энни. – Я все испортила. Корделл Льюис вышел на свободу сегодня утром, и, кажется, я видела, как днем в городе он наблюдал за мной. Тогда я пошла поговорить с Кенни, потому что после разговоров с ним мне всегда становится легче. Спокойнее. И я могу сказать ему что угодно, зная, что он не бросится что-то исправлять или контролировать. Он просто слушает, понимаешь?
Ее голос срывается, и она не знает отчего: оттого ли, что сегодня Кенни слушал ее не так внимательно, как обычно, или же потому, что их встречам больше не суждено повториться. Теперь его не будет рядом – таковы правила, которые они установили, но время вышло гораздо быстрее, чем она рассчитывала. «Ушла эпоха», – сказал Кенни сегодня, пытаясь пошутить, но получилось не смешно.
– Но сегодня он не хотел меня слушать, – продолжает она. – Он не хотел говорить о Корделле Льюисе или, как он выразился, о моих «беспричинных опасениях». Он сказал, что хочет… большего. – Энни делает паузу, вспоминая слова Кенни, вспоминая ту ночь много лет назад, что они провели вместе. Думала ли она когда-нибудь о ней? Изменилось ли что-то для нее? Потому что для него изменилось.
– Почему парням всегда требуется нечто большее? – спрашивает она свою мать. – Вот поэтому мне так нужно разговаривать именно с тобой – не с Фэй, не с Клэри, не со Скоттом и даже не с Кенни. Мне нужна моя мать! Я хочу советоваться с тобой насчет отношений, спрашивать, за кого мне выйти замуж – за парня, который знает, что я хожу сюда, или же за того, кому никогда об этом не говорила? – Она прерывается и напрягает слух, услышав чьи-то шаги. Она думает, что здесь может появиться Кенни – он просто не так хорошо знает дорогу, как она, особенно когда темно и идет дождь.