Всегда говори «всегда» – 2 - стр. 42
– Понимаешь, Барышев для меня основная проблема, – перевел Игорь разговор в то русло, где чувствовал себя «на коне». – И ведь только что она могла бы решиться. Сели бы мы в тот самолет…
– Но это более радикально, чем надо, тебе не кажется? – осторожно уточнил Андрей.
– Черт… Да, я бы тоже летел тем самолетом. Но вообще, – Игорь сделал вид, что эта мысль пришла ему в голову только что, нормальная мужская мысль победителя. – Вообще этот способ решения неплохой… очень неплохой. Лучше еще никто не изобрел.
Песков резко встал, бросил на стол деньги – много, гораздо больше, чем стоил ужин на двоих, – и ушел.
Андрей смотрел ему вслед – на его прямые плечи, на шаткую походку, стриженый затылок…
«Клоун, – подумал он. – Клоун ты, а никакой не победитель. Впрочем, такие вот клоуны на все и способны…»
Андрей отсчитал лишние деньги и сунул себе в карман.
Из динамиков гремела песня о неземной любви.
Надя не выходила из ванной уже час и двенадцать минут.
Дима раз десять соскучился, а потом разозлился.
Что можно делать в ванной час и… уже четырнадцать минут? Если мыться всерьез все это время, то… как бы чего не вышло.
Он налил себе кофе, прошел в коридор и прислушался к звукам в ванной. Из-за песни о неземной любви ничего не было слышно. Выключить песню Дима не решился, потому что это был тот консенсус, к которому они пришли на своем первом семейном совете, – котята со стены в гостиной перекочевывают в санузел, но в обмен на это Надежда имеет право три раза в день слушать диск певицы Светы.
Кто такая Света, Грозовский не знал, но от ее песен его передергивало. Он даже подумывал, не вернуть ли котят…
Вот и сейчас Света уже в третий раз поет про любовь, и Диму снова передернуло.
– Ты когда-нибудь выйдешь?! – пытаясь перекричать музыку, проорал Грозовский.
Ответом ему было только: «А я люблю, я люблю каждою весною, летом и зимою, я люблю, я люблю просто рядом быть, рядом быть с тобою»…
– Ты меня слышишь?! – Дима пустил петуха и закашлялся.
Дверь приоткрылась, показалась рыжая копна Надькиных волос и ее голые плечи.
– Димочка, ну перестань кричать! – Она дунула на непокорные мокрые кудри, закрывавшие ей глаза. – Я сейчас! Господи! Уж и помыться толком нельзя…
Дверь захлопнулась.
Дима легонько постучался головой о косяк. Одуреть можно.
Ну хотя бы жива, и то ладно.
Он измерил шагами гостиную, потом коридор, выпил еще кофе. Через сорок минут начинался прием в голландском посольстве. Он-то давно был при параде, а вот Надя…
– Долго тебя еще ждать?! – завопил он из кухни без всякой надежды, что она его услышит.