Всё зеленое - стр. 66
– Ты чего? – подозрительно покосился на него Влад.
– Вспомнил, как мы моей футболкой в Волоколамске кидались, когда нас гопота обула.
– Не знал, что это была твоя футболка.
– Я и сам не знал, пока не обнаружил, что ее нет, – Егор поднялся и взял свою тарелку. – У нас тут самообслуживание.
Влад снова посмотрел на мои пельмени:
– Почему ты ничего не съела? Совсем гадость?
По его обеспокоенному тону я поняла, что варил их он.
– Можно я потом доем? Отдохну немного и съем.
Он согласно кивнул.
– Видела кровать с балдахином? – спросил Артём. – Давай выберем ее?
Я взяла тарелку в руки, чтобы отнести на кухню, встала, и в один момент все ухнуло в пропасть.
Стена медленно наклонялась, оседала, рассыпалась на кирпичики. Бело-желтое песчаное марево. Цементная пыль, взметнувшаяся до солнца. Корпус рушился снова и снова.
We found love…
Я все силилась сказать, чтобы они не волновались и что обмороки для меня вполне привычное явление, но от внутреннего озноба челюсти свело. А снаружи разгорался пожар.
Мне дали стакан воды и таблетку. Потом еще одну.
Я надеялась, что те руки, которые меня переодевали и укладывали в постель, принадлежат Артёму или Зое. Но, по большому счету, было все равно.
Кровать оказалась неширокая, но удобная, я прижималась лбом к стене и чувствовала ее прохладу. До тех пор пока стена вновь не начинала наклоняться, предвещая очередное обрушение.
Меня назвали Витой, чтобы запрограммировать на жизнь. Ведь, действительно, не может же сама жизнь умереть. Умирают люди, а жизнь остается. Она течет, подобно водному потоку, неся свои корабли сквозь шторма и бури, и, даже если некоторые из них тонут или теряются, движение жизни не прекращается никогда.
Я всегда была болезненным ребенком, хотя отделить настоящую болезнь от маминых мнимых страхов получалось нечасто.
Тебе нельзя переохлаждаться, потеть, сидеть на диетах, не высыпаться, нервничать, висеть вниз головой, быстро бегать… Влюбляться тоже было нежелательно.
– Доброе утро, солнышко, – говорила Зоя голосом Ангелины Васильевны. – Я приготовила тебе творожную запеканку. Поднимайся скорее, Ярослав никак не может дождаться, когда ты встанешь. Измучил меня. Я положила на стул полотенце, а твое платьице бросила в стирку. Очень пыльное. Как ты смотришь на то, чтобы вместе с нами на недельку рвануть за город? Я так устала от духоты. Ты не думай, я не такая уж и скучная, я умею веселиться. Выберем такое место, где не будет никаких пенсионеров, с песчаным пляжем и танцами до утра.
На ее месте возник Артём:
– У тебя на лице написано, что ты готова верить в любую чушь! Абсолютно в любую…