Все умерли, и я завела собаку - стр. 31
Больше всего мне нравилось мерить ее изысканные платья. Любуясь собой в зеркале, я чувствовала, что хотя бы на время обретаю ее великолепную силу. Это были не просто платья, а настоящие доспехи, с широкими плечами и свободными рукавами. Они напоминали мне костюмы из мыльных опер типа «Династии» или «Далласа» – мы смотрели их вместе с папой («Ну, даже во всякой фигне есть определенная цельность», – виновато признавал он). В таких платьях ходили женщины, которые заканчивали разговор щелчком пальцев: «Официант! Счет, пожалуйста!» Эти женщины перед тем как в ярости выскочить из комнаты, заявляли мужчинам, что их «не стоит недооценивать».
К концу лета Трикл почти полностью переселился в дом Линси. Он курсировал между нашими домами с коварным очарованием плейбоя, формирующего гарем из бывших подружек. Но как-то утром Линси появилась на дорожке, ведущей к дому, в пальто в стиле Стервеллы де Виль[19] с двумя немыслимо прелестными бирманскими котятами Луи и Биксом. Трикл безумно оскорбился, выгнул спину, отвернулся от предательницы и удалился зализывать свои раны. Он вернулся в наш потрепанный мир, навек зарекшись приближаться к сияющему миру Линси.
Пожалуй, это был его момент «возвращения от Симпсонов». Любому Икару такое знакомо.
«Теперь он НЕНАВИДИТ Линси!» – заметила Рэйч, и родители расхохотались.
Но никто из нас не был готов к появлению кошачьего колдуна.
Я много слышала о Джеймсе Коберне, приятеле Линси из Лос-Анджелеса. Я знала, что он знаменит. Славу ему принесли роли в «Великолепной семерке» и «Большом побеге». Он получил «Оскар», имел целую флотилию автомобилей «Феррари», а его друг Стив носил фамилию Маккуин. Но я даже не подозревала, какой могучей, магнетической привлекательностью обладает этот человек с широкой, ослепительной улыбкой, густыми серебристыми волосами и низким голосом Дарта Вейдера.
«Привет, Эмми. Я – Джеймс», – с улыбкой сказал он при нашей первой встрече, демонстрируя идеальные зубы и протягивая могучие руки, чтобы обнять меня. Трудно было воспринимать его как кинозвезду, когда он в тапочках валялся на диване с воскресной газетой, болтал о своих проблемах с артритными коленями и посмеивался над шуточками Линси. Но я видела, что при его появлении люди начинают вести себя по-другому. Все инстинктивно подбирались, и язык телодвижений мгновенно менялся.
У всех, кроме Линси.
«Джеймс, иди помоги мне с мусорным баком!» – кричала она, а он покорно поднимался с дивана, поправляя кимоно, чтобы случайно не обнажиться. Я поражалась тому, как по-хозяйски ведет себя с ним Линси. Она разговаривала так, словно он был обычным мужчиной. Какая ужасная мысль!