Все стороны злосчастной медали - стр. 11
Замечательно. Не хватало загнуться.
Правой рукой я нащупал отверстие в своем боку и понял, что мне повезло. Я чувствовал металл. Боль была режущей и разбегалась от центра раны во все стороны. Кровь медленно лилась на сиденье. Я зажал рану рукой и начал искать глазами съезды с дороги. Встречных машин не попадалось, до города было около получаса езды, а с плохо работающим двигателем и того час. Не дотяну. Тут я подумал, что если бы верил в Бога, то сейчас помолился. Ха, отличный повод поверить.
На лбу выступил пот, меня зазнобило. Вспомнив, какие вещи есть в аптечке, я принял решение свернуть, как только увижу, куда. Хорошо, что такая возможность представилась. Через триста метров после мысли о Боге, я увидел дорогу, которая примыкала слева и уходила в лес. Тем лучше. Надеюсь, после эпичного полёта за пределы дороги за мной уже некому гнаться. Я положил обе руки на руль и изо всех сил потянул его влево. Фургон поддался, а кровь из раны, казалось, промочила уже всё вокруг. Жаль мою рубашку, мне она нравилась.
Пара поворотов в лесу позволили мне потеряться самому и уж точно сбросить возможных преследователей. Голова трещала, как будто через нее вдруг пустили тяжелый локомотив. Я заглушил мотор и наклонился в сторону аптечки.
Чем вытащить пулю? Гений хирургии не придумал ничего лучше, как извлечь её собственными пальцами. Не стану описывать этот процесс. Великолепно сильная боль. Я насыпал антибактериального порошка (он аж высыпаться из раны стал), кое-как наложил давящую повязку и, подавив тошноту, заставил себя проглотить ударную дозу жаропонижающего. Теперь лотерея – выживу или нет. Обидно умереть посреди леса в машине с мебелью.
Перед глазами всё поплыло. Последними движениями было то, что я медленно скатился в горизонтальное положение и почувствовал лужу крови на сиденье. Ноги позволили оттолкнуться и вытянуться в полный рост. Я закрыл глаза. Вот и всё. Занавес.
Когда я открыл глаза, то готов был встретить людей, которых давно уже нет.
"Привет, я Карл Фишер, помните меня?"
Комариный писк заставил поверить меня в то, что я жив. Хватило бы и этого доказательства, но зачем-то потребовалось меня кусать. Со второго раза, по ощущениям, я прибил виновника. Попытался подняться и не смог. Нащупал рану. Повязка сырая, но кровь не течет. Мне всегда везло. Теперь, пока голова приходила в себя, я шевелил пальцами рук и ног, что, как мне казалось, могло помочь кровообращению.
Больше всего мне сейчас хотелось задушить Виктора. Конечно, сначала я бы послушал, что он скажет, а потом… "Нет конкурентов."