Все сложно - стр. 11
– Мне тридцать восемь, Котька. Молодость у меня в самом разгаре.
– Ты поняла, о чем я!
– Не совсем. Хочешь, чтобы мы с твоим отцом помирились?
– Почему нет? Ты одна. Он один… – Котька с намеком шевелит бровями. – Я подслушала, как он говорил дяде Косте, что развод с тобой был большой ошибкой. А дядя Костя ему знаешь что на это ответил? Что упустить такую горячую бабу мог только дурак. Так и сказал! И я с ним согласна. Ты у меня, мамуль, вообще огонь.
Комплимент Котьки заставляет меня вымученно улыбнуться. Я отвожу глаза в сторону и натыкаюсь на безэмоциональный взгляд зятя. Интересно, как много успел он услышать? Обсуждали ли они с Котькой наше потенциальное воссоединение с Борисом? Наверняка… Господи, как же неловко!
– Не думаю, что из этого что-нибудь выйдет, – бормочу я, чтобы не разбивать Котькины мечты так уж сразу. Если ее греет мысль о нашем воссоединении с Борисом, если она приносит ей радость – пусть. Моей девочке сейчас, как никогда, нужны положительные эмоции.
– Мам, ну ты чего? Мы сейчас уйдем. Вы останетесь одни… Когда такое было в последний раз? До моего рождения? – брови Котьки исполняют причудливый танец. Тут и намек, и сарказм, и вызов.
– Кать, думаю, Александра Ивановна все поняла. Я правда спешу.
– Ой, прости! – Котька суетливо одевается, и совсем скоро за нею с мужем закрывается дверь. Мы остаемся в квартире вдвоем с Победным. И впрямь впервые за долгое-долгое время. Спрашивается, какого черта он решил задержаться? У меня, может, последний свободный вечер. Который я смогу провести в одиночестве. А тут он. И дождь. И чертовы воспоминания.
В действительность меня возвращает звон посуды. Это еще что? Иду на звук. Победный достал из моего! холодильника жаровню и теперь выкладывает на тарелку голубцы. В нем всегда просыпается аппетит, когда он нервничает. Аппетит к еде. Или к сексу. Стоит об этом подумать, и у меня начинает сладко сжиматься низ живота. Это рефлекс. Чертов рефлекс. Не более.
– Приятного аппетита! – рявкаю я, с грохотом закрывая жаровню крышкой.
– Ой, мне стоило спросить, да?
– Да. Какого черта ты хозяйничаешь в моем доме?
– Ты что, никак меня не простишь?
– А ты только сейчас решил это обсудить? Неужели появилась какая-то причина?
Аппетит Победного не может испортить даже скандал. Он демонстративно ставит тарелку в мою! микроволновку и, отвернувшись к ней, замечает:
– Значит, ты в курсе новостей? Ленка донесла?
– Уже поздно. Ешь и уходи. Не стоит давать детям повод…
– Повод для чего?
– Повод думать, что мы можем помириться.
Микроволновка дзынькает. Победный вынимает тарелку и ставит на стол. Ненавидя себя, я достаю из холодильника сметану – голубцы он любит есть так. И подаю приборы.