Все шансы и еще один - стр. 32

– Ваша очередь. Пошевеливайтесь!

– Больше никогда не увидимся, – кричала она из душевой, перекрывая бульканье воды.

Пока он одевался, она тоже оделась. Встретились лицом к лицу, живые и вместе с тем нереальные, как на негативе фотографии.

– Франкенштейн[1],– сказала она очень спокойно. – Вы – Франкенштейн. И я еще смягчаю.

– Не делайте мне упреков. Я ничего вам не обещал, – сказал он, теряя голову от желания уйти.

Он огляделся вокруг, чтобы убедиться, что ничего не забыл.

– До чего мелочен, – сказала Лиза – Ласковое слово ничего не стоит… Только одно ласковое слово. Вы – настоящий скупердяй. Скупитесь на слова, на чувства, на ласку.

– Послушайте меня внимательно. Даже если это в моей природе, хотя это не так, мне некогда быть нежным сегодня утром.

Он был почти удивлен ее откровенностью.

– Я не умею играть чувствами. Меня ждет самолет. Хотел бы, чтобы вы меня поняли и мы бы расстались по-доброму. Если нет, я оставляю вас здесь и ухожу.

Время было шесть часов без девятнадцати минут и двадцати секунд, как утверждали японские часы. Мюстер, должно быть, мучался от нетерпения в холле гостиницы. Он хотел покинуть Лизу элегантно, как в американских комедиях пятидесятых годов: легкий поцелуй в лоб, другой – в губы, с легендарной легкостью Кари Гранта. Но эпоха изменилась. И особенно в это утро. Его слова «расстанемся по-хорошему» попали как огонь в пороховую бочку.

– Вы могли бы, по крайней мере, разыграть комедию.

– Если бы у меня было время, я рассказал бы вам красивую историю.

– Что вы меня немного любите?

– Да нет! – воскликнул он в отчаянии. – Вы не знаете, чего вы хотите… Вы меня выбрали, покорили, поимели. Я лишь выполнял ваши желания. Вашу волю.

– Какое лицемерие, – сказала она. – Итак, вы – моя жертва, если я правильно понимаю.

– В какой-то мере да. Кто бы устоял перед вашими авансами? Вы проявили расторопность, свободу, хвалились вашей «опытностью». Потом я вижу вас девственной и сентиментальной. Это же с ума сойти можно!

Нельзя же быть одновременно женщиной, свободно отдающейся, и средневековой статуей, которую похищает рыцарь из крестовых походов. Вы вели себя как «свободная» женщина! Получайте последствия вашей свободы и дайте мне уйти. Вы забудете меня, милашка… Пошли.

– Вы все-таки «нудный мужик», – сказала она. – Вчера я была права: первое впечатление всегда верно, даже если оно плохое. Вы понимаете, что я вам говорю? Вы гнусный тип.

Она направилась к двери. Он ее задержал.

– Не воспринимайте это таким образом. Все-таки нам было хорошо… Прошу вас… Я терпеть не могу драм. А вы создаете сейчас драму.