Нева к морям его несет
И, чуя вешни дни, ликует.
Красуйся, град Петров, и стой
Неколебимо, как Россия,
Да умирится же с тобой
И побежденная стихия;
Вражду и плен старинный свой
Пусть волны финские забудут
И тщетной злобою не будут
Тревожить вечный сон Петра!
Была ужасная пора:
Об ней свежо воспоминанье…
Об ней друзья мои, для вас
Начну свое повествованье.
Печален будет мой рассказ.
Часть 1
В Петрограде осень, Нева «металась, как больной в своей постеле беспокойной», молодой человек, Евгений, возвращается из гостей домой. Он «живет в Коломне, где-то служит, дичится знатных и не тужит ни о покойнице родне, ни о забытой старине».
Прийдя домой, Евгений раздевается, ложится, но долго не может заснуть. Он думает о том, что беден, что трудом должен себе «доставить и независимость и честь»;
Что мог бы Бог ему прибавить
Ума и денег; что ведь есть
Такие праздные счастливцы,
Ума недальнего, ленивцы,
Которым жизнь куда легка!
Что служит он всего два года…
Он также думал, что погода
Не унималась; что река
Все прибывала; что едва ли
С Невы мостов уже не сняли,
И что с Парашей будет он
Дня на два, на три разлучен.
Наконец он засыпает. Утром он видит, что начинается наводнение:
Нева вздувалась и ревела,
Котлом клокоча и клубясь —
И вдруг, как зверь остервенясь,
На город кинулась. Пред нею
Все побежало; все вокруг
Вдруг опустело – воды вдруг
Втекли в подземные подвалы,
К решеткам хлынули каналы,
И всплыл Петрополь, как Тритон,
По пояс в воду погружен.
В городе начинается паника и неразбериха. Все оказывается в воде: «товар запасливой торговли, пожитки бедной нищеты, грозой снесенные мосты, гроба с размытого кладбища плывут по улицам!..»
Власти бессильны перед случившимся:
…В тот грозный год
Покойный царь еще Россией
Со славой правил. На балкон
Печален, смутен вышел он
И молвил: «С Божией стихией
Царям не совладеть». Он сел
И в думе скорбными очами
На злое бедствие глядел.
Евгений спасается: «на площади Петровой – где дом в углу вознесся новый, где над возвышенным крыльцом с подъятой лапой, как живые, стоят два льва сторожевые, на звере мраморном верхом, без шляпы, руки сжав крестом, сидел недвижный, страшно бледный Евгений…» Он боится за свою возлюбленную, так как:
Почти у самого залива —
Забор накрашеный да ива
И ветхий домик: там оне,
Вдова и дочь, его Параша,
Его мечта… Или во сне
Он это видит? Иль вся наша
И жизнь ничто, как сон пустой,
Насмешка бога над землей?
И он как будто околдаван,
Как будто к мрамору прикован,
Сойти не может! Вкруг него
Вода и больше ничего!
И обращен к нему спиною
В неколебимой вышине
Над возмущенною Невою
