Всё про Электроника (сборник) - стр. 44
К Электронику подошел Макар Гусев и потянул его за рукав.
– Да ты мудрец, Сыроега! Вот не знал! – Макар наклонился и шепотом предложил: – Слушай, давай удерем от всех и искупаемся!
– Я не умею плавать, – громко сказал Электроник.
– Тише! – Макар сделал большие глаза и погрозил кулаком. – Чего боишься? Да мы быстро, никто и не заметит.
– Я никогда не купаюсь, – последовал спокойный ответ.
Такая наглая ложь глубоко поразила Гусева. А чей же портрет был на всю обложку журнала! Все видели, как Сыроежкин на этой обложке вылезал из бассейна и скалил зубы фотографу.
– Посмотрите на этого маменькиного сыночка! – заорал Макар. – Он боится промочить ножки! Он никогда не купается… Ну и заливает!..
Макар и не подозревал, как он близок к истине. Купание для Электроника было равносильно самоубийству: вода, попав внутрь, могла вывести из строя его тонкий механизм. Гусев кричал во всю глотку, чтоб привлечь внимание ребят и посрамить недавнего чемпиона. Но его сбил вопрос Сыроежкина:
– Что значит заливает? Я тебя ничем не обливал.
– Ты, Сыроежкин, совсем рехнулся, – махнул рукой Гусев. – Простую речь не понимаешь… Или ты притворяешься?
– Ничего он не притворяется, – вмешался Профессор. – Я, когда думаю о чем-то, всегда пишу «карова» и вообще забываю самые обычные слова. Ты, Макар, не придирайся. Видишь, человек охрип. А ты – купаться.
– Подумаешь! Я утром уже два раза купнулся. И в полной форме! – Гусев схватил булыжник, швырнул его с обрыва. – Пощупай мышцы, Вовка! – попросил он Профессора. – Железо!.. Эй, чемпион, давай наперегонки до школы!
Сыроежкин даже не оглянулся.
– Не люблю, – сказал Макар, – когда делают всё напоказ. Один раз можно и чемпиона мира обогнать. А ты попробуй каждый день…
И Гусев помчался к школе.
«Стул невесты»
Фамилия математика была Таратар. Его любили. Таратар Таратарыч – так ребята прозвали своего учителя – никогда не спешил ставить двойку. Когда ученик мямлил и путался у доски, Таратар смотрел на него чуть насмешливо, поблескивая выпуклыми стеклами очков и шевеля густыми, как щетка, усами. Потом он вызывал желающих объяснить ошибку и говорил классу: «Если кто-то не знает данную тему, пусть поднимет руку и скажет, а не отнимает у всех времени. Мне совершенно безразлично, покупал этот ученик коньки, или был в гостях, или просто забыл выучить, – двойку я ему не поставлю. Но должок за ним останется, и я когда-нибудь напомню…» И Таратар не забывал спросить путаника второй раз.
Пока Гусев рисовал на доске чертеж теоремы Пифагора, Таратар, чуть сгорбившись, заложив руки за спину, ходил вдоль рядов и заглядывал в тетради.