Все оттенки черного - стр. 67
– Думаю, это убийство. – Колосов отодвинул чашку. Глянул на Катю. Видно было, что даже эта крохотная информация, точнее, полупризнание, что он уже готов выложить карты, дается ему очень нелегко. Он явно колебался, как поступить. Наконец, видимо, принял решение: – Хотелось бы мне послушать ваши впечатления о том, что тут произошло у ваших соседей. Но сначала – по глазам Екатерины Сергеевны читаю, что без этого мне не обойтись, – заслушайте и вы кое-какую мою информацию. Думаю, что это небезынтересно.
Катя слушала затаив дыхание. Он сказал «заслушайте информацию», точно находился у шефа в кабинете на оперативке. Как же все-таки засорен язык Никиты этим бюрократическим формализмом!
Итак, отравление сулемой – новость эта и Катю, и Нину ошеломила. В останках Леры обнаружен сильнодействующий ядохимикат с причудливым названием гранозан и… Катя глядела в темное окно. Вот оно, значит, как тут у нас. Она увидела, как расширились от испуга глаза Нины, когда Колесов сообщил, что, судя по данным экспертизы, дозу ядохимиката Сорокина получила где-то с 20 до 20.30. Выходит, что она приняла яд либо прямо там, за столом в гостях, либо сразу же после, когда приходила в себя после припадка, – ей же наверняка что-то пить давали, чтобы она успокоилась. Все эти догадки явственно читались на лице Нины. А значит…
– Так, значит, вы, Никита, убеждены, что это убийство. Но ведь Лера сами понимаете какая была. Ущербная. Порой она не могла отвечать за свои поступки. Может быть, это случилось по ошибке? Или она сама приняла, чтобы… А вы убеждены, что ее кто-то специально отравил? – Нина оглянулась на подругу, словно ища поддержки.
– Я не убежден – Колосов посмотрел в никелированный бок самовара и вместо своего отражения увидел там какую-то глупую расплывчатую рожу, похожую на блин. – Ни в чем я, девушки, не уверен, потому-то и хочу… – Он тоже посмотрел на Катю, и той показалось, что ее выбрали на роль некоего арбитра. – Не согласились бы вы обе кое в чем мне помочь?
Они просидели на террасе почти до начала одиннадцатого. Колосов слушал их рассказ, почти не перебивая. Изредка только задавал вопросы, и все они поначалу касались в основном застолья в доме вдовы художника. Что подавали за столом? Чайники были с травяными и фруктовыми чаями? Целых семь штук? Странно, вроде как-то не по-русски, а? Вон у нас – самовар и заварной чайник. А семь чайников! И кто же из вас какой чай пил? Что наливали Сорокиной?
– Этого я не видела. Но может, и видела, да уже не вспомню, – призналась вслед за Катей Нина. – Мы про все забыли, как только с Лерой начало происходить это. А потом, потом там вообще поднялась суета из-за ее припадка.