Все оттенки черного - стр. 16
Клаус захотел ударить его в лицо, но руки-то его по-прежнему были связаны за спиной.
– Но он может купить себе целую минуту жизни! Я всегда хотел узнать. Я всегда хотел узнать. Скажи мне, какой на вкус поцелуй смерти. Ведь ты единственный, кто ходил на ту сторону и вернулся назад.
– Ты сам когда-либо узнаешь, без моей помощи, – улыбнулся ему Клаус, и тут же палач в гневе дёрнул за рычаг.
Створки снова открылись, и разбойник повис на верёвке. Сил у него оставалось мало, поэтому и танцевал он в воздухе ногами совсем недолго. Клаус только успел услышать, как тихо, среди полной тишины произнесла Грета:
– Смотрите, у него опять встал. Да ещё как…
И тут же умер.
А мигом позже перенёсся в уже знакомое место. Он снова стоял перед троном и весами.
– Опять ты, Клаус? – удивилось всемогущее создание на троне. – Я ведь отпустил тебя, смертный!
– Но они снова меня повесили, монсеньор.
– Кхм… Понятно. Свобода, значит, выбора. Зря мы её вам дали… А зрители? Как отнеслись к этому те люди, что собрались на площади? Ведь они видели чудо. Чудо, что сотворил не ты, а я.
– На этот раз они разделились во мнении: одни говорили, что я должен умереть, другие же засомневались в правильности содеянного и просили подарить мне жизнь.
– Весьма любопытно, Клаус, весьма любопытно. А ты сказал, что это именно я тебя отпустил?
– Конечно. Разве в таких случаях станешь молчать?
Та чаша, что уже перевешивала другую, с грехами, дрогнула и опустилась ещё ниже.
– Я недоволен, Клаус. И по-прежнему считаю, что твоё время ещё не пришло.
Он снова щёлкнул пальцами в своём круге света, куда не мог проникнуть взор человека, и несчастный опять переместился на Землю. На то самое место.
Он хрипел и плевался, пытаясь встать. На груди висело уже две оборванные верёвки, а шею захлёстывали две петли.
Теперь зрители смотрели на него не с растерянностью и изумлением, а с самым настоящим страхом и ужасом.
– Он вернулся. Клаус снова вернулся, – прошептал магистратор.
– Он вернулся!
– Отпустите Клауса!
– Отпустите Клауса, как велит Бог!
Толпа зашумела, заволновалась и начала напирать на стражников. Они пытались сдержать ее, хотя уже и сами не испытывали никакого желания ввязаться в столь пугающую историю. А люди кричали и всё больше теснили их:
– Отпустите Клауса!
– Никогда, – поднял рывком на ноги Клауса рыжий палач.
– Бог отпустил меня! Он помиловал меня и сказал, что я должен жить! – громко закричал человек с двумя петлями на шее, и его клич тут же подхватили многие из тех, кто собрались, уже нисколько не скрываясь:
– Бог простил Клауса!