Все наизусть. Годовой творческий цикл - стр. 11
– Что, рецидива не будет?
– Со мной и здесь тебе бояться нечего. Я тебя до конца вылечу.
– Вылечишь? Прости, но как?
– А как всех лечу.
– Так ты что, впрямь лечишь?
– А то. Народ разве ходил бы? Народ, он внутри-то трезвый. Зря не пойдет.
– И что же ты лечишь?
– Запои и раки.
– Всего-то? – хмыкнул я.
– Так болезней всего две и бывает.
– Всего две?
– У нормальных – запой, а кто не пьет, то – рак. Я только от них и лечу. Других болезнев у нас нету. Но не каждый рак мне под силу…
– Ну и как ты тогда?.. А инфаркт? А инсульт?
– Это все к хирургу! Коновалы, они нормальные люди. Делают, что могут.
– Значит, по-твоему, все люди только пьянством и больны.
– Нет, еще слабоумием. Здесь я бессилен. Это неизлечимо. И за женский алкоголизм не берусь… Это все у них от равенства. А оно излечимо только счастьем. Например, если я ее мужика из пьяни вытяну… Нет, женщин я не лечу.
– Как же ты с раком справляешься?
– В общем, почти так же, как с пьянством. Врачи стыдливо его заболеванием называют, чтобы больного не пугать. А рак слово твердое, он ест мертвых, а живых не ест. И я, как тотхороший доктор из грузинского анекдота… некоторым объясняю, что у них все в порядке, другим все разрешаю из того, что им было запрещено, чтобы успели пожить.
– То есть ничего не делаешь?
– Почему это? Некоторым подаю стакан «Надежды». Это моя особая настойка, по сути чача, над которой пробормочу имя пациента и какую-нибудь молитву. И пинком под зад, чтобы не смел возвращаться.
– Ну и как?
– Если проблюются на спуске, желчь выгонят, совсем хорошо, – произнес Павел Петрович не без важности. – Да и в целом положительная наблюдается динамика.
– Ну и б… дь же ты, доктор!
– Это ты точно подметил. Вот ко мне мужики и прут. Куда же еще ходить, как не к б… ди? Зачем, например, тебе вот диагноз, если ты слишком давно ходишь одним боком, все по параллелям, а про меридианы забыл? Спился ты, братец, не от водки, а от пространства нашего. У нас-то меридионального в России мало чего, разве что Камчатка…
– Я там был.
– Я только на Сахалине был, тогда меня эта мысль о продольности и захватила. Недаром туда Чехов ездил…
– Я и там был.
– Был, а что толку? – рассердился Павел Петрович. – Ты тоже, я тебе доложу, бэ, только пространственная. Всем даешь, а сам не выбираешь. По всему миру вдоль шастаешь, а надо бы почаще поперек – в меридиональные страны, где север и юг хорошо различаются. В Норвегию и Швецию, хоть она и широковата… Португалию, Чили, Японию или Англию, даже в Израиль. На худой конец, в Италию или Новую Зеландию – два сапога пара.