Все мы грешные - стр. 12
Понт, Клык и Сом – так называл он своих друзей. Все они, как видно, побывали за «колючкой», все не робкого десятка. Могут постоять за себя.
Поначалу Настя держалась скованно. Но потом, хлебнув вина, поддалась общему разгульному настроению. Все ей здесь стало нравиться, даже друзья Антона.
Только она никак не могла привыкнуть к их манере изъясняться. Сам Антон из уважения к ней старался не прибегать к блатному жаргону. И друзей своих просил о том же. Те вроде бы и старались, да только не очень-то получалось. Разговор то и дело пересыпался солеными словечками из фени.
– Нравится? – спросил ее Антон, с довольной улыбкой обводя взглядом зал, залитый голубоватым светом.
– Еще как! – восторженно ответила Настя.
Со сцены лилась дивная музыка, для нее, по его заказу.
– Красивая жизнь! Но так просто ее не ухватишь. – Антон достал сигарету, закурил. – Я же ее ухватил и буду держать за хвост. Только скажи, что будешь моей, и я буду носить тебя на руках, как королеву...
Его слова завораживали, будто в сказке. Как же с ним хорошо! А вдруг она влюбилась?..
Ресторан она покидала навеселе. Спиртное кружило ей голову, путало мысли. Сейчас она готова на любое безрассудство. Или это ей только кажется?
– Уже поздно. Почти двенадцать. Едем обратно.
Зато Антон был серьезен.
В свои шестнадцать лет Настя знала, зачем нужны мужчинам женщины. Их волнует только одно: обладание женским телом.
И какие бы песни они ни пели, сколько бы цветов ни дарили, сколько бы ни клялись в любви до гроба, все их ухаживания сводятся к одному – затащить в постель.
И в то же время она разделяла секс на два вида: чистый и грязный. Первый – это когда женщина отдается по любви, когда у нее с любимым есть общее будущее. Второй – это как у нее с отчимом. Насилие и шантаж. Ненависть и рабская покорность.
Похоже, она в самом деле влюбилась в Антона. И он, кажется, дышит к ней неровно. На мгновение представив себя в переплетении их обнаженных тел, она вдруг ощутила сладострастный восторг. Он теплой приятной волной разлился по низу живота. И тут же где-то внутри ее включился защитный механизм, в мозг пошел сигнал об опасности.
Поэтому Настя была начеку, когда в машине Антон придвинулся к ней, запрокинул на спинку сиденья руку и нежно обнял ее за плечи.
– Ты необычная, – шепнул он. – Ты особенная.
– Ты тоже, – кивнула она и чуть отодвинулась от него. Девичий инстинкт.
– Не бойся. Я тебя не трону, – понимающе улыбнулся он и убрал руку с ее плеч.
Всю дорогу Антон молчал. Смотрел на нее, нежно так, ласково. И она смотрела на него. И тоже молчала.