Все мои уже там - стр. 8
Когда она была назначена шеф-редактором всего нашего Издательского Дома, одним из первых, кажется, ее нововведений стал «Приказ о внутреннем распорядке». На молодых сотрудников особое впечатление произвело то, что всем без исключения следовало теперь приходить на работу к девяти утра и отмечаться при входе, вставляя специальную карточку в специальный автомат. Поначалу никто не поверил. Невозможно было поверить, что светского хроникера, например, и впрямь ждут на работе в девять, притом что светская жизнь затихает хорошо если к пяти утра, и светские хроникеры хорошо если к семи утра добираются до постели. Никто не поверил, но воспоследовали штрафы, выговоры и увольнения. Дабы никто не сомневался в серьезности намерений руководства, лучшую нашу светскую хроникершу, капризную нашу звездочку, уволили со скандалом, кроме систематических опозданий на работу, вменив ей в вину еще какие-то сапоги, за которые девушка якобы переспала с одним из постоянных персонажей своих хроник.
Еще нелепее выглядела борьба за подобающий внешний вид сотрудников. «Приказ о внутреннем распорядке» предписывал журналистам являться на работу ни в коем случае не в джинсах, ни в коем случае не в спортивной одежде/обуви и ни в коем случае не пьяными. Вообразите себе, во-первых, каково было выполнять это требование сотрудникам глянцевых изданий, которые через одного хипстеры, и даже под страхом публичного колесования всякой обуви предпочтут кеды. Вообразите себе, во-вторых, каково было спортивным журналистам. Эти достойнейшие люди с того самого дня, как не сложилась у них почему-либо спортивная карьера, каждый день ходят пьяными и каждый день – в тренировочных штанах.
Через неделю после того, как введен был новый внутренний распорядок, угроза увольнения нависла над всеобщим любимцем, дивным спортивным репортером Федей Богоявленским по прозвищу Богоявление. Федя и правда являл собою ангела. Он приходил на работу неизменно пьяным в лоскуты, шествовал по коридорам, держась за одному ему видимые воздушные поручни, улыбался всякому встречному очаровательной детской улыбкой, садился к компьютеру, писал за четверть часа идеальный спортивный репортаж, падал со стула и мирно спал под столом до тех пор, пока ночная уборщица не будила его и не подносила сто граммов на опохмел. Никакой одежды, кроме спортивного костюма, у Феди не было сроду.
И вот однажды Федя, как всегда, явился на работу пьяным и в спортивном костюме, но на этот раз бдительная охрана вытолкала Федю из Издательского Дома взашей, потому как, дескать, в спортивных штанах – нельзя. Федя стоял на крылечке, недоумевал в меру сил и звонил начальнику отдела спорта: