Все места, где я плакала - стр. 36
Разумеется, я окликнула его:
– Подожди!
Он точно знал, что я это сделаю.
– Так мне проводить тебя снова?
Я опять стала хихикать и попыталась хотя бы притвориться, что немного держу ситуацию под контролем.
– Раз уж ты настаиваешь… – Я глубоко вздохнула, словно это была ужасная идея.
– Давай понесу твою сумку. – Он взял ее, не дождавшись моего согласия. Мне это показалось скорее романтичным, нежели чем-то архаичным и снисходительным. Мы же уже определились, что я идиотка.
– Ты правда скучаешь по дому? – внезапно спросил он, пока мы шли по мокрому асфальту, покрытому опавшими листьями.
– А почему ты спрашиваешь?
– Просто я ведь постоянно смотрю на тебя… чисто романтически, ничего криминального, разумеется… И ты всегда выглядишь так, будто хочешь сбежать отсюда.
Я коснулась рукой своего лица, шокированная, что мои чувства были настолько очевидными.
«Или он тебя на самом деле понимает, – подумала я. – Может, это ваша связь».
– Я действительно скучаю по дому. Тут все настолько другое, словно в совершенно чужой стране.
– А что так сильно отличается?
Я все ему рассказала. Эта история длилась долго, мы успели дойти до моей многоэтажки, сели там на все еще влажный парапет. Я рассказала ему, что отличался не только акцент, но и многое другое. Тут было меньше места. Везде очереди – что в кофейнях, что на дорогах.
– В Шеффилде можно было разговаривать с кем угодно, – продолжала я, болтая ногами, – даже когда заказываешь такси или ждешь официанта в кафе, ты спокойно можешь общаться с персоналом или посетителями. Все друг друга называют «душечками» или «котиками», и это все очаровательно, правда. Чувствуешь, словно ты со всеми дружишь. А здесь никто ни с кем не разговаривает… А, и все врезаются друг в друга… – Я вздохнула. В Шеффилде, когда кто-то идет тебе навстречу, вы оба уступаете друг другу дорогу. А здесь все как в Голодных играх! У меня на руках уже синяки появились от того, как меня сшибают своими плечами и сумками.
Он внимательно слушал меня и согласно кивал. Сказал, что тоже замечал эти вещи, но никогда не складывал их воедино.
– У тебя настоящий талант к повествованию, – сообщил Риз. – Я-то думал, это только в песнях, но сейчас слушаю и… Очень мудро рассуждаешь обо всем. Кажется, словно это уже восьмая жизнь, которую ты живешь среди нас, простых смертных.
Я зарделась от его похвалы, а он смотрел на меня с таким восхищением, что не поверить его словам было невозможно. Может, у меня действительно есть такой талант. Может, я и правда очень умна для своих лет… Нет ничего более опьяняющего, чем смотреть на себя через призму чьих-то любящих глаз. Это сводит с ума, подкашивает ноги, да и просто классно. Я могла загорать в лучах его хвалебных речей.