Все грехи мира. Книга IV - стр. 42
Из допроса Джесси Мур следовало, что мог, хотя женщина прямо этого не сказала. По её словам, родные брат и сестра Сэма Мойера проживали к югу от города; оба были холосты, так что если бы Сэм надумал остановиться у них, никто бы из посторонних об этом не узнал. Удовлетворившись этим, жюри отпустило Джесси Мур и вызвало на допрос доктора Уилльямса, того самого, который посещал место преступления в числе первых вместе с доктором Купером и маршалом суда Хортоном. Что существенно важное поведал доктор?
Прежде всего, он уверенно заявил, что лица всех без исключения погибших были закрыты либо одеждой, либо постельными принадлежностями. Доктор признал, что активно менял картину на месте преступления поскольку ощупывал следы крови (пытаясь определить насколько они влажны), открывал лица погибших для опознания последних, а также проверял наличие трупного окоченения в различных группах суставов.
Уилльямс твёрдо заверил, что все без исключения окна в доме Муров были закрыты и завешены одеждой. Отвечая на вопрос о керосиновой лампе, Уилльямс заявил, что видел таковую в спальне Джозии и Сары Мур на втором этаже, но кто её там поставил, уточнить затруднился. Он помнил, что кто-то из их группы нёс зажжённый фонарь впереди него, но кто именно – Купер или Хортон – сказать не мог. К тому моменту, когда Уилльямс появился в спальне Муров, поднявшись с первого этажа на второй, лампа уже была загашена и стояла на полу. В общем, показания доктора не только не прояснили ситуацию с таинственной «керосинкой», но скорее запутали картину.
Описывая повреждения трупов [ведь Уилльямс выступал не только как свидетель, но и судебно-медицинский эксперт], доктор сообщил, что бесспорному визуальному опознанию поддавались лишь тела Джозии и Сары Мур. Детей доктор опознать не мог, хотя знал всю семью при жизни – до такой степени были повреждены их черепа.
Уилльямса по меньшей мере дважды спросили о возможном сексуальном надругательстве над кем-либо из погибших, совершенном преступником до, либо после убийств. Допрашиваемый в категоричной форме заявил, что не обнаружил ни одной попытки введения полового органа, либо инородного предмета в полости тел погибших и не заметил никаких следов сексуальных манипуляций [необходимое уточнение – доктора спросили об этом как минимум дважды разные члены жюри].
Дважды повторенный ответ следовало признать исчерпывающим. На долгое время такой взгляд на данную проблему стал официальным, хотя, как увидим из дальнейшего, далеко не бесспорным.
Доктору предъявили топор, найденный в доме Мур [надо сказать, что этот предмет, как и «путешествующая» керосиновая лампа без дымоотвода, также окружён завесой неопределённости. Никто в точности не мог сказать, где именно топор был обнаружен – имеются указания на то, что его нашли на кухне, но существуют и иные свидетельства, согласно которым топор был найден в спальне первого этажа, т.е. там, где находились трупы сестёр Стиллинджер] и поинтересовались, мог ли этот топор явиться орудием убийства? Уилльямс ответил утвердительно, но поспешил уточнить, что мог быть использован и иной острозаточенный предмет: какой именно – не пояснил.