Все, что мы оставили позади - стр. 5
– Лос-Гатос – маленький город. Я прохожу мимо ее кафе почти каждый день. Я не могу не видеть ее или Яна. Или их дочку.
Джеймс уперся лбом в стекло.
– Ей пришлось двигаться дальше, – продолжал Томас. – Ребенок. Муж. Она любит Яна. Она счастлива.
Джеймс это знал, знал с того самого дня, когда в декабре позвонил ей, но номер оказался отключенным. Никогда в жизни он не был так напуган.
Зато когда он позвонил Томасу, брат ответил после первого гудка. Через двадцать четыре часа Томас уже был в Мексике и все рассказал.
Томас вцепился в плечо Джеймса:
– Не разрушай ее брак.
– Так, как ты разрушил мою жизнь?
Томас поморщился:
– Я же говорил тебе, что пытался ее наладить. Ты не желал иметь со мной дела, когда ты был Карлосом. – Он наклонил голову вниз и посмотрел на вечерний поток автомобилей внизу. – Я не смог заставить тебя уехать из Мексики, сколько бы ни старался убедить.
Солнце скрылось за горизонтом, небо потемнело. Их отражения в темном стекле с каждой минутой становились все отчетливее. Джеймс впервые в жизни заметил, что он крупнее Томаса. И выглядел он намного моложе, чем предполагали два года разницы со старшим братом.
Когда в декабре Джеймс впервые увидел собственное отражение, именно это удивило его больше всего: как сильно он постарел. Длинные волосы, как у сёрфера, и шрамы на лице шокировали его. За шесть с половиной лет морщинки вокруг глаз и рта стали глубже, кожа на ребрах натянулась, как будто он часто жарился под мексиканским солнцем. Но Карлос держал тело в отличной форме. Помимо пробежек и горного велосипеда, он вел активную жизнь на природе.
Томасу повезло меньше. Он обладал очень коротко подстриженными тускло-серыми волосами, белой кожей, которой не хватало витамина D, и худощавым телом, выживавшим, как предполагал Джеймс, на кофеине, сигарах и алкогольной диете. Бар в офисе Томаса был отлично укомплектован, и дымный, въевшийся запах сигар бил в нос, когда Томас стоял рядом. От резкого запаха курева, исходившего от костюма брата, у Джеймса заслезились глаза.
Трудно было поверить, что Томасу меньше чем через два года будет сорок. Он выглядел намного старше.
– Я не планирую встречаться с Эйми, – с покорным вздохом ответил Джеймс. Во всяком случае, пока. Он не был уверен, что выдержит эту встречу, зная, что Эйми больше ему не принадлежит.
Он отошел от окна и остановился возле стола Томаса. Там лежал большой конверт, адресованный Джеймсу.
– Это оно?
– Да, принесли сегодня утром.
Джеймс вскрыл конверт, посмотрел содержимое. Ключи от родительского дома и документы на него. После смерти отца мать переехала в дом престарелых. Теперь родительский дом принадлежал Джеймсу, там он мог растить своих мальчиков. Но он намеревался продать его как можно скорее.