Время вспоминать - стр. 11
Она была молода, не больше двадцати пяти лет, или даже ровесницей Хоакины. Оранжевое платье, щедро отделанное кружевами, и явно никакого нижнего корсета под ним, поскольку дома Кармен в нем не нуждалась. У нее была безупречная фигура. По крайней мере, так показалось Хоакине, с легкой завистью разглядывающей крупные чувственные черты лица подруги, аккуратный нос, пухлые губы и яркие большие карие глаза. Кожа Кармен была нежного оливкового оттенка, а слева у рта устроилась кокетливая родинка, наверняка сводящая с ума мужчин.
«И каково мне было дружить с такой красавицей?» ― подумала Хоакина, а вслух сказала:
― Прошу прощения, что оторвала ва… тебя от дел.
Кармен Руис растянула губы в улыбке, и стала еще краше.
― Дорогая, ничего страшного. С утра я села писать, но вдохновение от меня упорхнуло через несколько минут. Как птичка.
― Писать? ― растерялась Хоакина.
― Конечно. Я писательница. И у меня самая новомодная печатная машинка на острове. Или даже во всем Акульем заливе. Она умеет записывать голос.
Кармен подмигнула и засмеялась, но через мгновение чуть нахмурилась.
― Хоакина, ты действительно ничего не помнишь? Я думала, слухи преувеличивают.
― К сожалению, нет. Поэтому я и здесь. Мне нужен кто-то, кто хорошо знал меня. И то, что я делала перед… этим несчастным случаем.
Кармен зашевелилась в кресле и сменила позу, расположившись уже не так изящно. Видимо, забеспокоилась.
― А почему же ты не спросила Фернандо?
Хоакина замялась. Она не представляла, до какой степени Кармен была ей близка, и обсуждали ли они хоть немного семейную жизнь друг друга.
― Его я тоже не помню. И мне… очень сложно с ним общаться.
Кармен проницательно посмотрела на нее, а потом покачала головой.
― Ох, бедняжка. Я об этом не подумала. Однако он все же твой муж и обязан поддерживать тебя в болезни и здравии… и как там дальше?
Хоакина чуть не выпалила, что Фернандо точно что-то скрывает, однако вовремя прикусила язык. Осторожность ― вот сейчас ее главный девиз.
― Я не могу, Кармен, ― она опустила глаза. ― И пришла к тебе за помощью.
Хозяйка Розария снова вальяжно расположилась в кресле и вытянула скрещенные ноги.
― Ну что ж. Сделаю, что смогу, дорогая. Хорхе все равно поехал к управляющему. Что ты хочешь знать?
Хоакина замялась. Всю дорогу до Розария она составляла список вопросов, а теперь растерялась.
― Мне нравилось здесь? ― спросила она совсем не то, что хотела.
― Конечно. Сначала тебе было жарко, и болела голова от солнца, но ты быстро привыкла.
― Я часто наносила визиты соседям? Ходила в церковь? Общалась с людьми? ― перешла Хоакина к делу.